Газета Завтра 863 (22 2010)

     Ставка на то, что председатель каннского жюри Тим Бёртон достаточно спятил, чтобы воспринять "УС-2" как концептуальный трип за грань человеческого выживания, также не оправдала себя. Бёртон предпочёл тайский галлюциногенный опыт познания Вселенной под названием "Дядюшка Бунме, который помнит свои прошлые жизни". А военная драма маститого отечественного режиссёра была объявлена "позором" и оказалась никому не нужна. Даже там — в месте, где по набережной Круазетт так любят прогуливаться русские аристократы.

     Почему же так произошло? Именно сейчас, после всей скандальной суеты и поголовной травли, хочется разобраться в одном. Почему самая дорогая российская картина, снимавшаяся 8 лет, вызвала не только ненависть критики — что неудивительно, — но оказалась настолько невостребо- ванной, что её просто никто не захотел смотреть? Ведь перед нами разыгралось совсем не то недоразумение, которое случилось с не менее амбициозным, но художественно несостоятельным проектом Фёдора Бондарчука "Обитаемый остров", на первую часть которого народ до поры до времени валил валом. "Великое кино о великой войне" изначально собирает полупустые залы.

     За последние недели о "УС-2" написано столько строк, что только ленивый не знает его сюжет. Поэтому вкратце опишем происходящие в картине события. Воскрешённые фантазией режиссёра комдив Котов (Михалков), Митя Арсентьев (Меньшиков), жена Котова Маруся (Толстоганова вместо Дапкунайте) и дочь Котова Надя (Надежда Михалкова) накануне войны пребывают кто где, и в принципе не бедствуют. То, что все они живы, — нормально; иногда они возвращаются, как писал в своё время американский классик. Не стоит цепляться к достоверности происходящего — художник создаёт миф, внутри которого действуют совершенно иные законы. Котов отбывает срок, Митя женат на Марусе, а честная и принципиальная дочь врага народа Надя трудится пионервожатой в пионерлагере, но не забывает о своём отце, которого считает погибшим. Затем повествование теряет линейность, превращаясь в ряд перемешанных между собой временных эпизодов. Котов защищает родину в штрафбате… Митя играет на фортепиано у Сталина (Суханов), который поручает ему разыскать Котова и вручить бывшему комдиву загадочную папку (очередной тарантиновский чемоданчик?)… Надя плывёт на пароходе Красного Креста и на него сверху какает немецкий лётчик… (сцена, неуместная даже для какой-нибудь "Большой прогулки" Жерара Ури) и так далее...

     Детали интереснее. Порой даже кажется, что картину снимали разные люди. Всё, что тематически не связано с Надей, представляет собой безликие сцены с Меньшиковым (оживляемые лишь назойливой бабочкой, которую, как нам обещают, его герой таки прихлопнет в конце) и словно попавшей в "УС-2" из совсем другого кино мощной сценой про штрафбат с бенефисом великолепного Евгения Миронова...

      А вот на сюжетной линии Нади хочется остановиться подробнее. В основе режиссёрского замысла лежит воссоединение дочери с отцом. Ради этого и затевался весь этот богатый на визуальные эффекты фон. С той же одержимостью, с которой Котов идёт по следу Нади, режиссёр Михалков пытается ввести в кинематограф актрису Надежду Михалкову — самое слабое звено этой большой игры в кино.

     Странные траектории ведут дочь Котова по дорогам войны. Куда ни попадёт Надя — всё вокруг горит огнём, и множатся трупы. Претворяя в жизнь постулат Валерии Гай Германики "Все умрут, а я останусь", оставляет она за собой взорванные корабли и выжженные деревни. А раненые бойцы умирают от одного взгляда на её обнажённую грудь. И всё это для встречи со своим великим отцом. Какие ещё масштабные разрушения по вине девушки по имени Надежда ждут нас в третьей части "УС", остаётся только гадать. Такую героиню просто используют не по назначению. Ей самое место в каком-нибудь посткинговском хорроре, и мы получим новую Сиси Спейсек. Но Михалков — не Брайан Де Пальма, и от этого факта не отмахнуться. Оправдывая конгломерат исторических неточностей, Михалков совершенно справедливо заявил, что современным школьникам плевать, в каком именно году появились штрафбаты, а ветераны уже свое кино получили. Но не учёл одного. Поколению поп-корна — а именно оно является сейчас основным посетителем кинотеатров — вообще плевать на войну и всё, что с ней связано. Подростки не станут платить деньги за фильм, в названии которого есть приставка "2", если они имеют мало представления о том, что происходило в первой части, большей частью для них скучной и непонятной. Тем паче, когда в соседнем зале стартует другое "2" — сиквел "Железного человека", проблемы и реалии героев которого подрастающему поколению куда более очевидны и близки. А тем немногим, кто по старинке предпочитает в творчестве Михалкова привычные вариации на дачную тему ("резная калитка, кружевной абажур"), попытки создать спилберговский масштаб и вовсе покажутся крайне неуместными.