Читаем Газета Завтра 877 (36 2010) полностью

Александр Проханов ПОЭМА О ФЛАГЕ

Смертелен приговор, ужасна плата.


     На трон в Кремле предатели воссели.


     Вселились в Грановитую палату


     И там своё справляют новоселье.




     Они мою страну колесовали.


     Ужасной казни жуткое виденье.


     Кровавые обрубки разбросали


     Воронам и собакам на съеденье.




     Попрятались в чуланы командиры.


     Былых вождей испуганные лица.


     Потухших глаз бессмысленные дыры.


     Я пистолет искал, чтоб застрелиться.




     Но перед тем, как с пулей целоваться, —


     Что может быть заманчивей и проще? —


     Я вышел в ночь, чтоб молча попрощаться


     С моей святыней. Я пошёл на Площадь.




     Она была прекрасной и священной.


     Всё тех же звезд волшебные рубины.


     Всё те же башни и седые стены.


     Над ней небес бездонные глубины.




     Брусчатка — богатырская кольчуга.


     Сияет под ногой метеорит.


     Собор Блаженного, как сказочное чудо,


     Ночными самоцветами горит.




     И я стоял на площади безлюдной.


     Сияли на груди моей награды.


     Передо мной таинственно и чудно


     Текли в ночи военные парады.




     Тот, незабвенный, в мокром снегопаде,


     Когда полки прошли во мгле метельной.


     Они еще шагали на параде,


     И вот уже вступали в бой смертельный.




     И тот второй, навеки знаменитый,


     Победный, ярким солнцем озарённый,


     Когда к подножью красного гранита


     Летели вражьи рваные знамёна.




     И там, где стены царственно алели,


     Сквозь брызги хладного осеннего дождя,


     Я видел на трибуне мавзолея


     Лицо победоносного Вождя.




     Так я с любимой площадью прощался,


     В кармане пистолет сжимал в кулак.


     И в чёрном небе ветряно плескался


     Разгромленной державы красный флаг.




     Вдруг я увидел на дворцовой кровле


     Людей, их лица в радостном оскале.


     Они мой флаг священный, цвета крови,


     С веселым гоготом со шпиля опускали.




     Он вырывался, пламенный и алый.


     Он был живой, из света и огня.


     Терзанье флага мне напоминало


     В ночи убийство красного коня.




     Они его срывали и кромсали.


     Они его тащили под уздцы.


     Я слышал, как в могилах зарыдали


     Убитые в сражениях отцы.




     Флаг унесли. Мне было тошно, больно.


     Я был за этот флаг один в ответе.


     Мне рано умирать. Еще обойма


     Заряженной осталась в пистолете.




     Я не скажу, как я прошёл ворота.


     В разведке все — волшебники, творцы.


     Нас не тому еще учили в разведроте,


     Когда мы брали президентские дворцы.




     И вот стою в палате Грановитой.


     Здесь что ни гость, то мой заклятый враг.


     Пирует демонов разнузданная свита,


     Как скатерть, постелив мой красный флаг.




     Повсюду клювы, спутанные гривы.


     Здесь каждый адской серою пропах.


     Вот самка, гузку выставив игриво,


     К самцу когтистой лапкой лезет в пах.




     Там жабы квакают какой-то тост победный.


     Их кожа скользкая синей, чем купорос.


     Там кровосос, от наслажденья бледный.


     Там клювами целуются взасос.




     Там две змеи сплелись в совокупленье.


     Там извергает семя нетопырь.


     Могильный червь разносит запах тленья.


     Кровавой пеной хлюпает упырь.




     Они на флаг плюют, кидают корки.


     Им вытирают чресла и носы.


     И флаг дымит от сатанинских оргий,


     Лишён былого света и красы.




     Я прислонился к фреске золочёной.


     Я долго ждал, когда погаснут свечи.


     Когда замрут блудливые ручонки,


     И в мёртвом сне угомонится нечисть.




     Застыл в объятьях устрицы кузнечик.


     Упырь во сне кричал и хохотал,


     Вонзив в клопа свой острый наконечник...


     Тогда мой пистолет загрохотал.




     Я разбивал их черепа и клювы.


     Их мозг летел, как мерзкие фонтаны.


     Мне их прыжки и корчи были любы.


     И я стрелял в них точно, непрестанно.




     Когда клубки лягушек и тритонов,


     Комки химер и жужелиц ужасных


     Лежали ниц, не издавая стонов,


     Я отряхнул от них мой флаг прекрасный.




     Я целовал его священный шёлк.


     Я обмотал его вкруг тела, под рубахой.


     И на меня Дух Божий снизошёл.


     Я вышел из Кремля, не зная страха.




     Я флаг сберёг. Он жив, мой флаг священный.


     Он в сердце верящем моём полощет.


     Я знаю, будет день благословенный,


     Когда я вместе с ним приду на площадь.




     И он опять вернётся в небеса.


     Его никто и никогда не снимет.


     А я уйду за горы и леса —


     Туда, где матушка меня обнимет.


Самые популярные антивирусы, panda antivirus, norton 360 . Скидки




ТАБЛО

l Итоги визита президента РФ Дмитрия Медведева в Баку подтвердили принцип "равноудаленности" Кремля от азербайджано-армянского конфликта вокруг Нагорного Карабаха и фактически поставили крест на проекте трубопровода Nabucco, конкурирующего с российскими маршрутами, причем важную роль в достижении соглашения о ежегодных поставках 30 млрд. м3 азербайджанского газа в Россию сыграла позиция турецкой стороны, сообщили из Стамбула...


      l Сочинская встреча участников международного дискуссионного клуба "Валдай" с премьер-министром РФ Владимиром Путиным косвенно подтвердила его готовность выставить свою кандидатуру на президентских выборах 2012 года, поскольку это "не противоречит конституции", и в то же время нежелание сделать это решение достоянием гласности, такие выводы содержатся в аналитической записке, поступившей из Лондона...


Перейти на страницу:

Все книги серии Завтра (газета)

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
100 знаменитых катастроф
100 знаменитых катастроф

Хорошо читать о наводнениях и лавинах, землетрясениях, извержениях вулканов, смерчах и цунами, сидя дома в удобном кресле, на территории, где земля никогда не дрожала и не уходила из-под ног, вдали от рушащихся гор и опасных рек. При этом скупые цифры статистики – «число жертв природных катастроф составляет за последние 100 лет 16 тысяч ежегодно», – остаются просто абстрактными цифрами. Ждать, пока наступят чрезвычайные ситуации, чтобы потом в борьбе с ними убедиться лишь в одном – слишком поздно, – вот стиль современной жизни. Пример тому – цунами 2004 года, превратившее райское побережье юго-восточной Азии в «морг под открытым небом». Помимо того, что природа приготовила человечеству немало смертельных ловушек, человек и сам, двигая прогресс, роет себе яму. Не удовлетворяясь природными ядами, ученые синтезировали еще 7 миллионов искусственных. Мегаполисы, выделяющие в атмосферу загрязняющие вещества, взрывы, аварии, кораблекрушения, пожары, катастрофы в воздухе, многочисленные болезни – плата за человеческую недальновидность.Достоверные рассказы о 100 самых известных в мире катастрофах, которые вы найдете в этой книге, не только потрясают своей трагичностью, но и заставляют задуматься над тем, как уберечься от слепой стихии и избежать непредсказуемых последствий технической революции, чтобы слова французского ученого Ламарка, написанные им два столетия назад: «Назначение человека как бы заключается в том, чтобы уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания», – остались лишь словами.

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Геннадий Владиславович Щербак , Оксана Юрьевна Очкурова , Ольга Ярополковна Исаенко

Публицистика / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное