Газета Завтра 880 (39 2010)

"ЗАВТРА". Недавно общественность была сильно озадачена тем, что после выступления "Барто" на митинге в защиту Химкинского леса вам поступил вызов в правоохранительные органы, группу заподозрили в экстремизме. Что произошло и как вы попали на эту небесспорную акцию?

     Алексей ОТРАДНОВ. Лозунгом акции было — "Все мы живём в Химкинском лесу". А мы единственные из участников-музыкантов митинга, кто действительно живёт в лесу. Дом, в котором мы живём, выходит в лес. Мы подумали, что если хотят вырубить Химкинский лес, то и до нашей Малаховской лесополосы могут добраться. Так что за лес стоит побороться. Мы пришли и исполнили три песни. Полноценную электронную программу играть технически было невозможно, выступали в формате Шевчука, под гитару. Одна из исполненных песен — "Готов". Маша её продекламировала, она не исполняется под гитару — это речитатив. Сыграли и сыграли. Но через две недели позвонили из отдела по борьбе с экстремизмом и пригласили Машу "на опрос".

      Мария ЛЮБИЧЕВА. Я была на Петровке, 38. Постаралась разъяснить, что в тексте песни никакого призыва к совершению экстремистских действий не содержится. "Готов" — однозначно песня о любви. Сейчас идёт лингвистическая экспертиза, хотя порой у меня возникают ощущения, что весь сыр-бор не из-за песни, но из-за участия в митинге. Очень надеюсь, что вся эта ситуация благополучно разрешится, и мы продолжим заниматься музыкой, а милиция преступниками.

      "ЗАВТРА". Как вы прокомментируете сам факт претензий к песне?

     А.О. Я их не понимаю. По сути, песня носит романтический характер. Мы по образованию историки, нас всегда интересовала традиция народовольцев, людей, которые жертвовали собой ради идеи. От них можно перекинуть мостик к историям про Бонни и Клайда, "прирождённым убийцам" из фильма Оливера Стоуна. То есть историям любви героев, которые не могут себя найти в окружающем мире, и реализуют себя через агрессию по отношению к социуму. Если транспарировать на сегодняшний день, то аналогом такого поведения для "Бонни и Клайда" наших дней может быть агрессия по отношению к объектам, ассоциирующимся с системой.

     Но в этой песне нет призыва, вроде "убивай, насилуй, клевещи, предавай", нет повелительного наклонения. Идёт диалог двух лирических героев — я ради тебя, нашей любви готов на всё. Постоянно цитируется строчка про "машины ментов", но сам текст совсем не про них.

     Мы столкнулись случайно осенью

     Как и сейчас, шёл дождь.

     Демонстрации, флаги —

     я всё это вижу,

     А ты смотришь и никого не ждёшь.

     Любовь как сигарета,

     зажатая в дрожащих пальцах,

     Любовь как протест.

     И вот уже утром мы греем пальцы

      о картонные стаканчики с кофе —

     Вечером арест.

      "ЗАВТРА". Когда "Барто" появилось — точнее, даже ворвалось на сцену, сразу возник вопрос: как вы себя самоидентифицируете? "Барто" — это музыкальный коллектив, арт-группировка или политический проект, который через доступную привлекательную музыку беспокоит общество?

     А.О. Это точно не было политикой. Мы — не Шевчук, который воздействует на массы. Всё-таки нас слушает ограниченное количество людей. Скорее, это проект "на злобу дня".

      М.Л. Мы поём о том, что нас волнует. Но мы — музыканты, а не политические или даже общественные деятели. Художественная составляющая для нас принципиальна. У нас есть ещё один проект — романтический, "Огни Святого Эльма", но такого, что "Огни" — это музыка, а "Барто" — чистая провокация — нет, качество подачи важно везде.

      "ЗАВТРА". Обычно в аналогичных проектах тексты пишет барышня, а музыкальная часть — мужское дело. У вас же наоборот: тексты Алексея, а композиторская работа за Марией.

     М.Л. А я тексты писать не умею, я играю на синтезаторе. Всегда хотела писать, но не получается, поэтому не лезу. Более того, Лёша бил меня по рукам, дабы я не вставила четвёртый аккорд в песню и не сбила строчку.