В данной связи стоит вспомнить, что "евромайдану" 2013-2014 годов предшествовал "оранжевый майдан" 2004-2005 годов, начатый после ареста в России Михаила Ходорковского и фактической национализации его холдинга ЮКОС, что позволило консолидировать внутрироссийские потоки управленческой и финансовой информации, обеспечить победу на парламентских выборах 2003 года "Единой России", а на президентских выборах 2004 года — переизбрание Владимира Путина, сократив масштабы доступа западных ТНК к сырьевым, в первую очередь — энергетическим ресурсам России. Речь, разумеется, идёт не о физическом доступе — экспорт углеводородов из РФ в 2003 году составил 228 млн. т нефти и 189,4 млрд. кубометров газа, в 2016 году — 254 млн. т нефти и 195,7 млрд. кубометров газа, — а о доступе организационно-финансовом, увеличении той доли сырьевых доходов, которые поступали в бюджет и внебюджетные фонды государства. "Цена вопроса" исчислялась в обозримой перспективе триллионами долларов, а потому Украина, имевшая ключевое значение в нефтегазовом транзите для Европы, и была избрана в качестве расходного "геополитического тарана", способного сокрушить новый курс Кремля.
При этом раскачанный американцами "незалежный" геополитический таран другим своим концом должен был ударить и по Евросоюзу. Так оно и произошло. Подписанные под личные гарантии министров иностранных дел Германии и Польши, а также официальным представителем Франции 21 февраля соглашения между президентом Украины Виктором Януковичем и лидерами "майданной оппозиции" тут же были нарушены подконтрольными западным спецслужбам боевиками "евромайдана", что привело к государственному перевороту в Киеве, признанному легитимной сменой власти со стороны США и их союзников. Данный госпереворот вызвал целую лавину последствий политического, военного, дипломатического и экономического характера, которые нанесли существенный ущерб отношениям между Россией и странами ЕС, в том числе — финансово-экономический, исчисляемый, по состоянию на начало 2017 года, более чем в 230 млрд. долл. только прямых убытков, не говоря уже о косвенных, и продолжающий нарастать.
В Европе уже сформировалось и распространяется понимание того, что якобы проевропейская Украина оказалась троянским конём, а вернее — "троянским шакалом" США, но признать это, пока у власти остаются политики, втащившие этого "шакала" в зону ответственности ЕС, пока сам Евросоюз остаётся сателлитом Америки, — невозможно. Тем более что тезис об "агрессии России против украинского евровыбора и молодой украинской демократии" на протяжении этих трёх лет непрерывно и постоянно вбивался в общественное сознание европейских стран. В целом можно сказать, что насаждение бандеровских фашистов в Киеве стало крупнейшей политической победой Вашингтона при Бараке Обаме и важнейшим стратегическим вызовом для России на всю обозримую временную перспективу. Даже возможное прекращение гражданской войны на украинской территории ничего, по большому счёту, не решит. Поскольку сотни тысяч нацистов-необандеровцев и миллионы сочувствующих их человеконенавистническим идеям и действиям никуда не исчезнут "сами по себе".
Российский курс в отношении Украины
Российская политика на украинском направлении все годы "незалежности" характеризовалась видимой непоследовательностью и противоречивостью. Само согласие Москвы на существование данного "государства" во многом определялось финансово-экономическими интересами "новорусской элиты", видевшей на данной территории оффшорную зону для "серого" и "чёрного" экспорта в обход интересов государства, полный "сброс" обязательств по 52-миллионному тогда населению Украины и по функционированию её "устаревшей" и к моменту уничтожения СССР амортизированной на 55-60% промышленности, социальной структуры и т. д. Коммерческие интересы здесь были таковы, что их с 2001 года "разруливал" экс-премьер РФ Виктор Черномырдин, а с 2009-го по 2016-й — экс-глава Пенсионного фонда РФ и экс-министр здравоохранения и социального развития РФ Михаил Зурабов, то есть "наилучшие кадры" в сфере управления финансовыми потоками всех "оттенков серого".