Газета Завтра 911 (18 2011)

Поэтому у антисоветчиков моего поколения, имеющих некоторый багаж личных воспоминаний, удивительно избирательная память. Как-то на встрече с одноклассниками завелась нетрезвая беседа на тему наших военно-исторических познаний. Кто-то эрудированный поведал аудитории, что, оказывается, в первые месяцы войны Сталин отобрал у всех наших летчиков парашюты, чтобы те не прыгали и не сдавались в плен. Кто-то поддакнул, кто-то вылупил удивленные пьяные зенки, кто-то вежливо промолчал, видимо, подумав, что на легком фанерном самолете можно и без парашюта сесть на шоссе или в поле, а еще можно быть сбитым и над своей территорией.

А я просто вспомнил, где нас всех, там сидящих, принимали в пионеры. Это было за городом, возле памятника Виктору Талалихину. Этот летчик-истребитель в ночном бою августа 1941 года протаранил "хейнкель" и спустился на парашюте на то место, где мы стали пионерами. Это был именно парашют, а не фуражка, я это помню, поскольку летчику потом вручили Звезду Героя. Но что сделалось с этими пионерами? Почему они не вспомнили этот день и это место? Только ли водка здесь виновата?

Уже четверть века нашим людям, кто далек от войны по возрасту, вешают на уши лапшу про то, что всех советских военнопленных, по освобождению из немецких лагерей, переправили в лагеря советские. "Советский Союз предал своих военнопленных! Сталин не подписал с Гитлером соглашений о деятельности Международного Красного Креста, чем обрек на гибель в плену миллионы наших солдат!"

Я много слышал о том, что Сталин накануне войны подписал с Гитлером все, что можно и что не можно, чтобы ни войны, ни военнопленных не было вообще. И что же? Куда с этими соглашениями сходил Гитлер? Оказывается, в разгар битвы за Сталинград можно было подписать с Германией соглашение о военнопленных, и тогда наших пленных кормили бы шоколадом! А почему еврейская общественность, такая мастерица всяческих соглашений, не договорилась с Гитлером про Красный Крест?

И пусть мне кто-нибудь, грамотный и антисоветский, пришлет ссылку на то, сколько именно миллионов военнопленных и иных клиентов немецких концлагерей было освобождено через этот пресловутый Международный Красный Крест. Припоминаю "документальный" телефильмец. Толпы советских военнопленных, освобожденных союзниками в Западной Европе, грузятся на пароходы для возвращения домой. Идет комментарий: "Американские солдаты прикладами загоняли советских пленных на корабли. Никто не хотел возвращаться в Советский Союз. Все знали, что их там ждет." Правда, на экране прикладов не было, а были какие-то мешки, которые наши солдаты тащили с собой на корабли. Видимо, прихватили что-то на память о Третьем рейхе. Но такого рода пропаганда не рассчитана на смотрящих внимательно.

Еще помню. Показывали фильм "Судьба человека". Перед фильмом выступала какая-то серьезная дама. Восхищалась гениальностью Шолохова и Бондарчука. Перед самым включением фильма ввернула фразу: "Только одна неправда есть в этом сюжете. Военнопленных, бежавших из немецких лагерей, не отправляли на фронт. Они попадали в лагеря советские". Ясно, что после такого "открытия" фильм смотрелся несколько иначе. То, что это туфта, я знал всегда и меня это задевало лично, поскольку избирательностью памяти не страдаю. Мой дед Левшин Иван Денисович, 1915 года рождения, попал в немецкий плен в начале войны. Прошел всё, что должен был там пройти. Освобождался американцами во Франции. Вернулся в СССР и получил краткосрочный отпуск домой. Потом снова уехал безо всякого конвоя. Пребывание в плену ему в срок службы не зачли. Окончательно пришел домой через год. Получил медаль "За Победу над Германией" с портретом Сталина. Через 22 года получил, как участник войны, две комнаты в трехкомнатной квартире.

Мне можно не верить, но в одном из последних телевизионных интервью Иннокентий Смоктуновский рассказал, что попал в плен, будучи офицером, бежал, снова вступил в строй на офицерской должности. Правда, старый уже человек посетовал, что после войны ему пару лет не давали играть в московских театрах. Это оттого, что он был в плену. Но со стороны кажется, что дело было не только в этом. Ведь в 1945 году никто еще не знал, что Смоктуновский — великий артист. Это стало известно гораздо позже.