Газета Завтра 940 (47 2011)

Дополнительным фактором, поддерживающим их, станет позиция Запада: ради простого выживания страны новым лидерам России придется ущемлять интересы глобального бизнеса, действуя в рамках общей тенденции разделения глобального мира на макрорегионы, которая будет прогрессировать. С учетом мстительности ряда западных демократий это довольно быстро сделает их "невъездными" в фешенебельные страны, навязав им вынужденный патриотизм и усилив их мотивацию к обеспечению развития России.

В силу изложенного они смогут осуществить не просто модернизацию и вполне эпическое "собирание земель русских", но и создание новой российской цивилизации ("Пятой империи", по классификации А.А.Проханова), — хотя, возможно, стартовать им придется даже в худших условиях, чем после гражданской войны.

ПОЧЕМУ СИСТЕМНЫЙ КРИЗИС ВСЁ ЕЩЕ НЕ ПРЕДОПРЕДЕЛЕН

Единственная, хотя и весьма скромная, надежда на избежание системного кризиса связана, как это ни смешно в свете вышеизложенного звучит, с возвращением Путина.

Настойчивые питерские разговоры о его категорическом нежелании возвращаться, при всем своем безусловно пропагандистском характере, скорее всего, отражали реальное положение дел. В самом деле: возвращаться на старое место, к прежним обязанностям, — всегда элементарно скучно, а Путин, насколько можно судить, уже обеспечил себе всё, о чем только мог мечтать. Да и просто опасно возвращать себя "на галеры" в условиях непредсказуемого развития мирового кризиса, — гораздо разумней иметь там кого-либо, всецело удовлетворенного "отливанием в граните", переводом стрелок и всенародной игрой в бадминтон.

Единственные причины путинского возвращения, вероятно, — страх, который быстро и полностью переломил вполне понятное стремление к сладкой жизни. Причина этого страха очевидна: практическая отмена международного права в ходе уничтожения Ливии и глобальное сафари на долговечных авторитарных лидеров, которые вдруг показались какому-нибудь подающему надежды клерку госдепартамента недостаточно проамериканскими. Примеры Мубарака и Каддафи (еще живого в момент осуществления по-ельцински элегантной "рокировочки") могли стать для Путина вполне доступными и убедительными доказательствами того, что единственный для него способ сохранить жизнь — это сохранить власть.

При всей примитивности, это исключительно сильная, а главное для нас — нерыночная и некоррупционная мотивация.

И наличие такой мотивации у победителя, как мы скоро узнаем, самых демократических, толерантных и транспарентных в нашей истории выборов 2012 года вселяет некоторую надежду.

От понимания того, что сохранить жизнь нельзя без сохранения власти, остается всего один шаг до понимания того, что надежно сохранить власть можно только в сильной и успешной, а не сгнившей из-за твоей собственной коррупции стране. Ведь власть в стране, идущей по пути Ливии или Египта, отныне не может чувствовать себя уверенно. При любой лояльности "вашингтонскому обкому" в любой момент могут прилететь "волшебники в голубых вертолетах", — может быть, даже ооновских, — и начать показывать ставшее в этом году стандартным голливудское кино про плохого диктатора и хороших повстанцев. Ведь при современном темпе развития военных технологий и растущем в армии отвращении к правящим коррупционерам ядерное оружие перестанет быть фактором глобального сдерживания уже в близком будущем.

Значит, чтобы сохранить власть, надо не допустить превращения страны в аналог Ливии или Египта, — а это в современных российских условиях означает полномасштабную, комплексную, всеобъемлющую модернизацию в стиле 30-х годов.

Но описанный шаг очень труден и опасен.

Прежде всего, российская модернизация, как было показано выше, прямо и непосредственно противоречит коммерческим интересам глобального бизнеса, а также развитых стран и Китая, так как неминуемо усилит и без того чрезмерно острую глобальную конкуренцию.

Но шаг к модернизации породит не только внешнее, но и внутреннее напряжение. Оффшорная, по точному определению Суркова, "аристократия" держит в развитых странах критически значимые для себя активы — от денег до детей и любовниц. В этой ситуации напряженность в отношениях с развитым миром, возникшая из-за политики российского руководства, будет означать для этого руководства неизбежный и жесткий конфликт с ней.

Чтобы сделать шаг к модернизации, Путину придется объявить политическую войну на уничтожение всем, кто не захочет или не сможет сделать его вместе с ним. А это значит — почти всему правящему классу, всей политической системе, которую этот же самый Путин скрупулезно и заботливо, по кирпичику и по человечку, складывал на протяжении всех 2000-х годов.

И в этой борьбе ему придется заново, практически на пустом месте, создавать себе социальную базу и, более того, структуру власти.