Газета Завтра 946 (3 2013)

А теперь — о сути дела, о том, что в университетской жизни свобода лучше, чем несвобода. Кажется, что тов. А.А. Жданов (в силу своего происхождения и воспитания) имел лучшее представление об этой бесспорной истине, нежели многие выпускники Ленинградского университета его имени (ныне ставшего вновь университетом Санкт-Петербургским) или даже университета Дьюка в штате Северная Каролина, и уж тем более — питомцы Московского института стали и сплавов. Жёсткое давление на студентов и преподавателей Российского государственного торгово-экономического университета (РГТЭУ) со стороны правительственных чиновников не оставляет сомнений в том, что их отношение к университетской автономии как таковой — резко отличается от европейского и дореволюционно-русского.

Способ, каким образом Дмитрий Ливанов решил "разобраться" с РГТЭУ — детищем ректора Сергея Бабурина, столь нелюбимого настоящими прогрессистами, много говорит не только об отношении нынешнего министра образования к самой идее "университетской автономии". Но и о том, какое плохое воспитание и образование получил в "эпоху реформ" сам г-н Ливанов, и о том, насколько глубоко чужды нашим правительственным "либералам" и "прогрессистам" все эти либеральные и прогрессивные европейские мантры, на которые им сего- дня приходится официально ссылаться.

То, что нынешний министр сам является, в известном смысле, жертвой "лихих девяностых", ректорам российских вузов стало ясно уже в ходе первой официальной встречи с новым министром. Каковой обратился к ним с речью, существенную часть которой, в случае показа её по телевидению, пришлось бы заменять политкорректными звуковыми сигналами (странным образом, этот "продвинутый пользователь" "Твиттера" то ли забыл о существовании таких простых телефонных "гаджетов", как диктофоны, то ли посчитал, что никто из приглашенных не решится ими воспользоваться — и зря так посчитал). Ректоры были явно шокированы, ибо предшественник Ливанова, Андрей Фурсенко, будучи человеком хорошо воспитанным, даже с идейными противниками общался исключительно на литературном русском языке.

Когда под Новый год наши правительственные любители "айфонов" столкнулись с фактом студенческих протестов против действий министерства, первой и единственной реакцией их было раздражение и непонимание. И — желание поскорее "решить вопрос" с явно "зарвавшимися" представителями академического сообщества.

Парадоксальным образом, именно известный в прошлом политик, депутат Верховного Совета РСФСР, с самого начала 1990-х находившийся в жесткой оппозиции ельцинскому режиму, и одно из знаковых лиц известного блока "Родина" в четвертой Думе, ректор РГТЭУ Сергей Бабурин продемонстрировал в этом конфликте правильное понимание академической свободы и — государственной ответственности.

То ли потому, что помнил ту обстановку последних советских лет, когда он — двадцати восьми лет от роду — стал едва ли не самым молодым в СССР деканом юридического факультета родного ему Омского университета. То ли потому, что даже в "лихие девяностые" он занимался не новым русским бизнесом — бессмысленным и беспощадным, не выживанием только, а — чистой политикой: причем, в качестве ее субъекта, а не объекта.

Единственный из ректоров вузов, попавших под горячую руку нашего стального министра, он прямо и недвусмысленно, а главное — гласно, оспорил сомнительную для всех процедуру так называемого "мониторинга". Более того, он предложил открыто — в суде — разобраться с тем, каким образом "министерские" заварили всю эту кашу. Именно взаимная поддержка ректора РГТЭУ и его студентов, их готовность к публичному протесту против несправедливости продемонстрировали — сделали их, по сути, единственными законными носителями идеи университетской автономии.

Все остальные ректоры (далеко не последних вузов!) предпочли по-тихому договориться об исключении их университетов из "чёрного списка" Минобрнауки; и сама относительная легкость этого исключения многое говорит о серьёзности критериев пресловутого министерского "мониторинга". Ни о каком публичном выражении солидарности с единственным "буйным" ректором речи не шло.

Все остальные студенческие советы также предпочли не солидаризоваться с протестовавшими студентами РГТЭУ.

Мэрия столицы также сделала вид, что студенческие волнения в одном из крупнейших вузов города ее никак не касаются. Подобной политической скромности нельзя было бы ожидать от городских властей Лондона, Мадрида или Парижа. Что не может не радовать всех сторонников нашей политической самобытности, нашей не-европейскости.

Зато вожди "креативной оппозиции" с готовностью поддержали протест студентов РГТЭУ: Удальцов и Навальный не мечтали даже о подобном новогоднем подарке.

Если бы еще назначенному Министерством "чистильщику" дорогу в ректорский кабинет стала пробивать московская полиция, то "дух Сахарова" мог бы просто торжествовать.