Газета Завтра 962 (16 2012)

Страсбургский суд в понедельник огласил решение по жалобе родственников погибших военнопленных

Реклама

Рейтинг слухов

Говорят, что назначение С. Шойгу губернатором Московской области делает его второй по влиянию после В.Путина фигурой российской политики

Другие слухи

Реклама

Реклама

Адрес редакции:

119146, Москва, Фрунзенская наб., 18–60

Электронная почта: zavtra@zavtra.ru

Телефон: (916) 502-49-86

Служба рекламы: (903) 131-53-97

Технический блог

Электронная почта технического отдела web@zavtra.ru .

(function(w, c) { (w[c] = w[c] []).push(function() { try { w.yaCounter11286280 = new Ya.Metrika({id:11286280, enableAll: true, webvisor: true}); } catch(e) { } }); })(window, "yandex_metrika_callbacks");

Апостроф Апостроф Фёдор Бирюков 18.04.2012

Александр ДУГИН. Путин против Путина. Бывший будущий президент («Грязное бельё» Кремля). — М. : Яуза-пресс, 2012, 320 с.

Как признаётсЯ сам Александр Гельевич, он задумывал опубликовать эту книгу раньше. Но что-то не складывалось… Как это часто бывает, завершённости научного описания препятствует принципиальная изменчивость и даже призрачность предмета исследования. Представив проблему в виде сложного уравнения, профессору Дугину так и не удалось, в конце концов, прийти к исчерпывающему решению. Впрочем, оно, по всей видимости, просто не предусмотрено. 

Отсюда — шизофреническое раздвоение всего российского политического пространства, повсеместное «двойное дно». Любой дискурс, да что там, — даже самый обыкновенный диалог политического характера имеет скрытый подтекст, словно сбивчивый паранои- дальный разговор на уголовном жаргоне. И как апофеоз — пресловутый тандем, эта либерально-буржуазная PR-пародия на имперского двуглавого орла. Но теперь тандем, будучи ещё и постмодернистским ремейком древнеримского мифа, канул в Лету, и в сухом остатке вновь остался один Путин. Но это тоже обманчивое впечатление. Путин, существующий в нестабильной и опасной медийно-политической среде, — собирательный образ. Псевдоним корпорации, и не одной. Поэтому парадоксальный заголовок книги всего лишь отражает текущее положение дел. Всё обстоит именно так. В немалой степени этому способствует и то, что ни одного настоящего соперника у Путина как не было, так и нет. Никто из действующих российских политиков, кроме разве что «проклятого поэта» Лимонова, не решился претендовать на подлинную и радикальную оппозицию Путину. И последний по этой причине вынужден каждый раз становиться первым. 

В запрограммированной обречённости на победу заключается метафизическая драма российской власти в целом и отдельно взятого человека с инициалами ВВП, повторяющими известную экономическую аббревиатуру. Драма переполненной пустоты, одиночества в толпе. Спектакль театра теней, в котором Путин играет роли многих путиных. И если тени исчезают в полдень, то на часах нашего магического театра вечная полночь…

На нынешнем политическом безрыбье упрямая власть (а Путину не откажешь в упрямстве) вынуждена создавать сама себе и «правящую партию», и «оппозицию», строить бутафорскую систему сдержек и противовесов. Но при этом весь общественно-государственный массив аккуратно располагается строго вокруг «властной вертикали», как шашлык на шампуре. Когда становится жарко, эта конструкция с одного бока чадит и подгорает, но с другого — щедро истекает вкусным питательным соком. Этот факт обуславливает фантасмагорическую многомерность «новой России», как любит называть нашу страну столь ожидаемый, но несостоявшийся соперник Путина Медведев. Глядя в силу профессионального интереса на всю эту «цветущую сложность», многим политтехнологам приходится даже специально отращивать усы попышнее, чтобы прятать в них от посторонних неискушенных глаз саркастическую ухмылку. 

Уинстон Черчилль считал, что о крупном государственном деятеле можно всерьёз судить, только когда он уже отошёл от дел. Необходима определенная дистанция, чтобы спокойно охватить взглядом целое, а не выхватывать впопыхах частности. С оценками Путина мы всегда слишком спешили. Спешим и теперь, когда Путин вновь оказался в эпицентре социального смерча. Сейчас, в момент политического пробуждения масс, одни жаждут замотать его, как мумию, белыми лентами; другие же пытаются вести новую игру по старым правилам, используя фигуру «лидера нации» одновременно и как громоотвод, и как лёгкую мишень для противника. Тем не менее, Владимир Путин являет собой классический образец крепкого государственника-консерватора. И снова парадокс: именно с консервативным аспектом Дугин связывает перспективы грядущих русских перемен.