Газета Завтра 991 (48 2012)

АЛЕКСЕЕВЦЫ АЛЕКСЕЕВЦЫ Духовно-образовательный центр в Ярославской области Юлия Новицкая 28.11.2012

Выехав из Москвы ранним утром, к девяти часам мы почти добрались до места назначения. Свернув с Ярославского шоссе и проехав еще примерно полтора километра, подъезжаем к Свято-Алексиевской пустыни. Дорогу нам преградил шлагбаум — посторонним на территорию не попасть. Но у нас была договоренность с отцом Петром, он нас уже ждал, поэтому машину пропустили беспрепятственно. Въезжаем на территорию. Взор сразу приковывается к главной святыне Пустыни — Алексеевскому храму. Величественный, статный и красивый, как древний богатырь, он чудом уцелел в те страшные годы, когда русские святыни уничтожались без разбора. Но Богу было угодно, чтобы сия страшная участь миновала Алексеевский храм.

Наша цель — трехэтажный дом под зелёной крышей. Миловидная девушка-вахтер вежливо просит наши паспорта. Пока она аккуратным почерком заносит в пухлую "амбарную" книгу все сведения о нас, у меня появляется время осмотреться. Мы находимся в небольшом коридорчике, "предбаннике", как назвала бы его моя бабушка. Место, где сидит вахтер, отделено от посетителей стеклом, а на нем надпись, гласящая, что "никакие благие намерения не должны отвлекать вахтёра от основной задачи — не покидать свой пост ни на одну минуту".

Мимо нас то и дело проходят спешащие на занятия мальчишки и девчонки. Большинство из них одеты в гимназическую форму. Мне показалось, что у мальчиков она похожа на суворовскую, только без погон и с нашивками и эмблемами, символизирующими принадлежность ребят к данному учебному заведению. Девочки же выглядят так, как в моем представлении и должны выглядеть гимназистки: длинные тёмно-зелёные платья, белые фартучки и белые, отделанные кружевом пелерины, волосы спрятаны под косынки. В общем, в лучших гимназических традициях. Кадетов же сразу можно отличить по военной форме, да и по выправке.

Нам объясняют, как пройти к отцу Петру, но одних, тем не менее, не отпускают и дают провожатого. Снова выходим на улицу. Навстречу попадаются не только спешащие на занятия ребята, но и взрослые, насельники монастыря, которые здесь живут и работают.

Дорога до нужного дома занимает всего две-три минуты. Я даже не успеваю как следует оглядеть окрестности. Но, ничего, думаю, такая возможность мне еще представится.

Единственное, на что я уже успела обратить внимание, это вежливость и культура поведения детей. С нами здесь здоровались на каждом шагу — я еле успевала отвечать.

Отец Петр встречает нас на пороге и провожает в гостиную. Идет он, не спеша, даже немного грузно. Крепкий, энергичный, с величественной осанкой, с ясным взглядом и высоким лбом мыслителя… Рядом с таким человеком чувствуешь себя спокойным и защищенным.

Хозяин радушно предлагает позавтракать. Мы принимаем приглашение, но решаем сначала всё же немного побеседовать. Рассаживаемся в удобных креслах, я включаю диктофон и… понимаю, что он не работает. Видно, Богу было угодно, чтобы я не полагалась на технику и не доверяла электронным носителям всю ту информацию, которую мне здесь предстояло получить, а сохранила ее в своем сердце, в своей душе, чтобы все эмоции, которые я здесь испытаю, я пропустила через свое сердце, ведь только так они останутся искренними.

Наш разговор сопровождается еле слышным церковным песнопением — рядом находится домовый храм. Мы говорим о том, как, по каким правилам и принципам здесь живут дети, как их воспитывают, обучают, развивают. Беседа течет неспешно, лишь изредка прерывается громким, звучным пением кенара, живущего в клетке на окне.

Свято-Алексиевскую пустынь часто называют феноменом духовной экологии. Ошибочно считать, что экологию жизненного пространства составляет только экология окружающей природной среды. В гораздо большей степени (многие об этом, к сожалению, не задумываются) это экология духовного мира человека, чистота нравственной жизни, мир и гармония с Богом, природой, обществом и собственной душой. Именно это и пытаются, вернее, успешно реализовывают здесь отец Петр и его единомышленники. Есть у Пустыни опыт возвращения к нормальной жизни наркоманов и алкоголиков. Но они не ставят это своей главной целью.

Людей, живущих в Пустыни, иначе, нежели подвижниками, и не назовешь. Сегодня, когда человеческие отношения чаще всего измеряются материальной или какой-то иной выгодой, человек, отдающий свое свободное время, свои силы и помыслы, свое сердце и душу детям, вызывает у многих недоумение и непонимание.