Газлайтер. Том 16 (СИ)

С этими словами гигантская ладонь подо мной начинает медленно сжиматься, великанские пальцы сводятся очень медленно, словно стремясь раздавить меня в лепешку.

Я закатываю глаза, демонстративно зевая:

— Очень долго… Учись, студент.

Щёлкаю пальцами, и раздаются резкие хлопки, как удары хлыста в пустоте. В тот же миг рядом со мной начинают появляться легионеры. Больше дюжины магов ранга Мастер. Демон в панике отшатывается, его трупное лицо искажает удивление:

— Рой?! Ты слишком молод для Роя! Не может быть!

Я с ухмылкой поправляю его:

— Это не Рой, а Легион, кретин.

— Но Филинов…

— Ты говоришь не с Филиновым, чучело, а с главой рода Вещие-Филиновы! В атаку, парни!

Первым бросается в бой дроу Наггер: он швыряет шар некротической энергии прямо в гигантскую ладонь под ногами, и та начинает «умирать». Плоть стремительно разлагается, её поверхность покрывается язвами, будто зараженная смертельной болезнью. Куски астральной плоти с глухим звуком отваливаются, и ладонь под ногами угрожающе дрожит.

К битве подключаются Стоеросов, Винт, Егор-Кровник, Воронов и другие. Они атакуют слаженно, словно давно отработанный механизм: Стоеросов обрушивает на Демона каменные град, следом летят и атаки остальных.

Раздаются глухие, оглушающие удары, будто в самом центре астральной битвы сталкиваются титаны. Демон, отчаянно пытаясь удержаться, истошно вопит, но его трупный облик начинает разрушаться под неумолимым натиском Легиона. Он корчится в бурлящем водовороте стали, камня и мрака, его форма исчезает в спирали затухающей энергии.

Мир «Гигантской Длани» начинает стремительно распадаться. Чёрная пустота растворяется, а вместе с ней исчезает и проклятая ладонь, рассыпаясь в серый пепел. Ощущение тяжести и мрака, царившее в Расширении сознания, улетучивается, словно дурной сон, и я возвращаюсь в реальность.

Стою на полянке. Передо мной лежит мёртвый морхал — его тело скрючено в неестественной позе, глаза пусты, а от прежней ауры ничего не осталось. Я ощущаю лёгкое головокружение, но быстро собираюсь с мыслями.

Похоже, этот Демон был не так прост. По силе можно сравнить с Грандмастером, ведь техника Расширения Сознания доступна лишь сильнейшим телепатам. Вообще у людей Расширение могли вытворять только Высшие Грандмастеры, ну а Демоны же и послабее могли такое вытворить. В любом случае тварь была сильной. Но Карманы сделали своё дело: с одной стороны, он частично ослаб, а также, похоже, полностью отупел, а с другой — не смог контратаковать Легион, уже потратив остатки энергии на свою сильнейшую, но неудачную атаку.

Блин, сколько же еще дерьма прячется в Астральных карманах. Да и откуда у Филиновых на поводке взялся Демон? Неужели Король Теней подкинул? Тогда вообще удивительно, что Царь смог загасить моего ожержимого деда. Неужели Солнечный Дар настолько крут? Ну судя по снимкам пепелищ с Ханьской войны, Царь Борис может сжигать целые дивизии, но опять же неужели этого достаточно? Хотя, возможно, у Львовых хватает и других сюрпризов, помимо Солнечного Дара.

Но ладно. Пора возвращаться. Покинув поляну, я по ментальному следу нахожу Катю:

— Всё в порядке, пойдем.

Мы идём по тропинке обратно к месту пикника, и она бросает на меня обеспокоенный взгляд:

— Что там случилось, брат? Еще один убийца?

Я махаю рукой, как бы отмахиваясь от её подозрений:

— Да ничего серьёзного. Показалось. Просто пустяк.

Катя на мгновение останавливается. Она смотрит на меня с лёгким подозрением, но внезапно широко улыбается:

— Но зато ты всё равно подстраховался, брат. Очень предусмотрительно, как всегда.

Я усмехаюсь:

— Ага, именно. Подстраховался. А как иначе?

* * *

А вечером звонят из Охранки, и голос на другом конце провода звучит тревожно и настойчиво:

— Ваше Сиятельство, вы должны срочно приехать на Лубянку.

Интонация не оставляет сомнений: ситуация критическая. Что-то случилось с Гепарой.

И вот «Майбах» молнией мчится по вечерней Москве, я успеваю разглядеть лишь размытые силуэты уличных фонарей, прежде чем машина останавливается у входа на Лубянку. Вылетаю из автомобиля с тяжёлым чувством тревоги и быстро преодолеваю лестничные пролёты, ведущие в палаты исследовательского центра.

Внутри меня ждёт весьма странное и неприятное зрелище: Гепара, затянутая в смирительную рубашку, яростно мотает головой из стороны в сторону, словно пытается сбросить невидимую цепь. Её гепардовые уши торчат вверх, напрягаясь при каждом звуке, а в жёлтых глазах горит опасное сочетание безумия и злобного триумфа. На её губах играет зловещая ухмылка, обнажающая острые клыки.

— О, ещё одна! — врывается у меня непроизвольно. — Сегодня прям день одержимых!

— Крррасивый, — рычит Гепара, облизнувшись хищным языком. — А я кррррасивая? Да? ДА? Трррах…

Не давая ей договорить, я обрушиваю на её сознание мощный ментальный импульс, заставляющий замолчать. В голове её будто щёлкает выключатель, и вульгарные намёки обрываются. Гепара лишь с ненавистью сверкает глазами, пытаясь вырваться из рубашки.