Газовая атака

— Господа, — Гарольд Райли, президент банка, обвел присутствующих строгим взглядом, — речь идет о невиданном мошенничестве. Его механизм настолько же прост, насколько ужасен: люди получают у нас в кредит миллионы долларов, после чего кончают жизнь самоубийством. Взятые ими деньги бесследно исчезают, как будто они берут их с собой в преисподнюю. Наш банк на грани краха. Вы, конечно, понимаете, какая судьба ждет тысячи вкладчиков, доверивших нам свои сбережения. Их надежды обращены к вам, доблестным полицейским Нью-Йорка…

— Спасибо за комплимент, мистер Райли, но будет лучше, если вы сообщите нам что-либо конкретное, — перебил президента начальник полиции Морли.

— К сожалению, нам известно очень немного. Один из самоубийц, неудачно бросившийся под поезд, протянул около часа в реанимации. По словам врачей, в бреду он говорил о какой-то "шкатулке с поцелуями". И еще. К нам только что обратился за кредитом некто Чак Чакворд.

При упоминании этого имени Майк Норман, сидевший поодаль от шефа полиции, невольно вздрогнул.

— …У нас есть все основания полагать, — продолжил между тем президент — что мистер Чакворд — будущий самоубийца. Поэтому он пока не получил от нас ни одного доллара…

— Деньги придется дать, — тихо произнес Майк, однако его голос прозвучал не менее убедительно, чем голос грабителя в подворотне.

Президент растерянно замолчал.

— Майк Норман хотел сказать, — Морли метнул на Майка испепеляющий взгляд, — что мы получим ниточку, потянув за которую, распутаем весь клубок.

— В самом деле? Вы так уверены в успехе? — Президент улыбнулся блаженной улыбкой человека, нашедшего в кармане затерявшийся четвертак.

"Чем глупее фермер, тем крупнее картофель, не потому ли этим денежным тузам так везет?" — подумал Норман, имея в виду, что еще неделей раньше он занялся этой зловещей "шкатулкой с поцелуями", которую следовало назвать "шкатулкой смерти".

Выпроводив банкиров, шеф полиции по привычке закинул ноги на стол.

— Норман, вы хороший полицейский, но ни черта не смыслите в бабах. — Морли расстегнул мундир, выпуская на волю свое внушительное брюхо, как выпускают из-за пазухи жирного кота. — Когда будете весить столько, сколько я, вы поймете, что такое тонкая талия и маленькая упругая женская попка. Я готов задушить вас, Норман, за то, что вы не желаете уложить в постель мою секретаршу, в то время как я только об этом и мечтаю.

— Сэр, вы несправедливы, я действительно не хотел укладывать Монику в свою постель, но зато я уложил ее в вашу. Не моя вина, сэр, что вы оказались таким болваном.

— Но-но, Норман! Не забывайтесь, — миролюбиво прорычал Морли, словно пес, которого в шутку дергают за хвост. — Если ваш начальник говорит, что вы ни черта не смыслите в бабах, вы должны ответить: "Да, сэр!"

— Я очень изменился за последнее время, сэр.

— Слышал, слышал. Говорят, вы стали настоящим американским донжуаном. Сейчас мы это проверим. Но имейте в виду, когда моя секретарша вам надоест, вы передадите ее мне из рук в руки, как стодолларовую ассигнацию. Моника! — Шеф нажал кнопку и уставился на дверь, как на экран эротического "видика".

Сначала появились стройные пухленькие ножки, потом нечто делающее их существование целесообразным, затем тоненькая осиная талия и над всем этим, словно восходящее солнце, клубнично-алые губы, не знавшие косметики.

— О Моника! Вы великолепны! — Забыв о существовании Морли, Майк поднялся навстречу секретарше и попытался поцеловать ей ручки.

Но девушка неожиданно отстранилась.

— Мистер Норман, вы находитесь в приемной начальника полиции, а не на студенческой вечеринке. — Лицо Моники залила краска стыда и ненависти.

"Черт возьми, неужели это та девчонка, которая голышом пролежала всю ночь рядом со мной, надеясь, что я ею воспользуюсь?"

Майк ошалело взглянул на неприступную секретаршу, и тотчас в его глазах замелькали желтые чертики, которые только и ждут подобного момента в жизни мужчины, чтобы вдоволь покуражиться над ним.

— Браво, Моника, — просиял Морли. — Так и надо этим полицейским ловеласам! Теперь я с чистой совестью передаю вас в распоряжение Нормана. Итак, Моника, вам двоим поручается расследование банковской аферы. Эту операцию мы назвали "Шкатулка с поцелуями".

— Слушаю, сэр! — с каким-то жестоким удовлетворением ответила секретарша.

В это утро Чак Чакворд испытал чувство, не имевшее ничего общего с тем, что ему дали автогонки, каратэ и даже служба в полиции. Он испытал то, что выпадает на долю человека, ткнувшего палкой на огороде и увидевшего перед собой нефтяной фонтан. Среди кучи ненужных бумажек, которые, подобно мутным волнам Гудзона, принесла ему почта, он нашел приглашение банка.

— О’кей, значит, все-таки дали? Такой рыбины у меня на крючке еще не было, она весит пять миллионов долларов!

Чак ласково погладил лощеную банковскую бумагу. Это была настоящая удача. Первая после того, как он, уволившись из полиции, открыл частное сыскное бюро.

"Пять миллионов баксов! Как я их потащу из банка? Они весят не меньше, чем мешок с картошкой. А почему бы и нет? Очень неплохая мысль!"