Где моя сестра?

– Харперс-Ферри, Западная Вирджиния, – ответила Пайн.

– Леди, вы же знаете, что находитесь в Вирджинии, а не в Западной Вирджинии? – спросил таксист.

– Я умею читать карту, – ответила Пайн.

– А вам известно, как далеко отсюда до Харперс-Ферри?

– Примерно сто миль. Вы сможете проделать весь путь за два часа.

– Черт подери, что вы такое говорите? Послушайте, мэм, я не езжу в Западную Вирджинию.

Пайн показала ему пять купюр по пятьдесят долларов. Она воспользовалась кредиткой приятеля, чтобы снять с его счета наличные.

– Здесь двести пятьдесят долларов. Вы все еще не ездите в Западную Вирджинию?

Водитель задумался.

– Однако мне придется возвращаться, – заявил он.

– Тем не менее вы гарантированно получите более пятидесяти долларов за час. Я сомневаюсь, что для вас это невыгодно.

Блюм достала из кошелька еще сто долларов.

– А это компенсация за бензин, – добавила она. – И за то, что вы невероятно симпатичный человек.

– Должно быть, вам обеим очень нужно добраться до Харперс-Ферри. Зачем?

– Я слышала, что это место имеет интересную историю, – заявила Пайн.

– И у вас нет машины?

До того как купить по кредитке билеты на самолет, Блюм отвезла «Мустанг» в аэропорт Рейгана и оставила на долговременной стоянке, чтобы добавить достоверности тому, что они собираются лететь во Флагстафф.

– Мы приехали в гости из другого города, – сказала Пайн.

Таксист кивнул.

– Ладно. Дело в том, что я готов взять ваши деньги, но вам будет намного дешевле поехать на автобусе или на поезде.

– Я не люблю толпу, – ответила Пайн. – Вы берете заказ или нет? Если, конечно, не можете заработать больше в другом месте.

Мужчина посмотрел на их вещи.

– И это всё? У вас нет другого багажа?

– Да, больше ничего у нас нет. – Пайн кивнула.

Он пожал плечами и надел очки.

– Ладно, леди, поехали.

Они добрались до железнодорожного вокзала в Харперс-Ферри чуть больше чем за два часа. Городок находился на границе двух Вирджиний. Деревянный вокзал был построен в викторианском стиле и выкрашен в красный цвет. В качестве фундамента использовали старые военные сооружения.

Они заплатили обещанные деньги, и таксист достал из багажника их сумки.

– Надеюсь, вы насладитесь историей, – сказал он, похлопав по карману, в который положил купюры.

– Может быть, у нас появится своя история, пока мы будем здесь находиться, – сказала Блюм.

Водитель усмехнулся и легонько толкнул ее в плечо костяшками пальцев.

– Тогда вперед!

Он уехал, а через тридцать минут на вокзал с ревом ворвался поезд «Амтрак кэпитол лимитед».

Они заранее купили билеты за наличные на другой станции. Когда женщина в кассе попросила предъявить удостоверение личности, Пайн показала ей значок.

– ФБР, под прикрытием, – тихо сказала она. – Я сопровождаю ценного свидетеля. Надеемся поймать очень плохих парней. Никому про нас не рассказывайте.

Кассирша, женщина в почтенном возрасте, посмотрела на Блюм и улыбнулась.

– Вы благородно поступаете, милая. Я никому не скажу ни слова.

Блюм улыбнулась в ответ.

– Мы все делаем, что можем.

Поезд отошел от платформы, опоздав всего на пару минут.

Они купили билеты в спальном вагоне с собственной ванной и душем. Положив сумки, уселись на голубой диванчик и стали смотреть в окно на проплывавшие мимо картины Западной Вирджинии. Вскоре будет Мэриленд, затем Пенсильвания и Огайо, потом Чикаго, где им предстояло пересесть на Главный Юго-Западный поезд. Они прибудут в Аризону задолго до того, как самолет, на который они купили билеты, вылетит из аэропорта Рейгана.

Пайн оглядела купе.

– Я никогда прежде не ездила на поезде. А вы?

– Однажды, – ответила Блюм. – Вдоль калифорнийского побережья. Мне было шестнадцать, и я первый раз покинула дом, ехала в гости к тете. Я тогда получила огромное удовольствие. Чувствовала себя свободной как птица. А три года спустя стала мамой, и мне удавалось поспать не более двух часов за ночь.

Они пообедали в вагоне-ресторане. Блюм заказала бокал вина, Пайн, как всегда, пиво. Обе женщины легли спать не раздеваясь: Этли – на верхней полке, Кэрол – на нижней. Мерное покачивание поезда помогло Пайн быстро заснуть, и она не просыпалась до шести утра.

Они проехали Питтсбург в полночь, в Чикаго поезд прибыл в девять часов утра. Они вышли из вагона и позавтракали в кафе на вокзале, огромном здании на западном берегу реки Чикаго.

Пайн и Блюм предстояло убить шесть часов до отхода Главного Юго-Западного поезда.

Пока они ели, секретарша смотрела телевизор, висевший на стене.

– О господи, – пробормотала она.

Пайн взглянула на экран и увидела фотографию Оскара Фабриканта. Внизу шла бегущая строка: АМЕРИКАНСКИЙ УЧЕНЫЙ НАЙДЕН МЕРТВЫМ В МОСКВЕ. ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО ЭТО САМОУБИЙСТВО.

Пайн и Блюм переглянулись.

– Он не стал бы кончать с собой, – тихо сказала Пайн.

– Как они его нашли? – спросила Блюм.

– Должно быть, узнали, что он встречался с нами. Может быть, от двух фальшивых полицейских. – Этли ударила ладонью по столу. – Мне не следовало его отпускать. Он уже тогда был мертвецом.

– Вы не могли его остановить, – сказала Блюм.

– Взяли бы с собой.