Где мы – там победа!

Немцы шли к выходу. Мы ползли в ту же сторону. Через какое-то время я понял, что Петро все время прислушивается к коротким фразам, которыми перебрасываются танкист и унтер. Я подобрался ближе к нему.

– Петро, ты понимаешь, о чем они говорят?

– Да. У меня в школе немецкий хорошо шел, потому и в разведку взяли.

– И о чем они говорят?

– Этот, в черном, ругается. Говорит, они должны были еще сорок минут назад свой танк получить. А унтер оправдывается, что сейчас командир роты лично присматривает за доводкой. А непосредственно танком занимается лучший механик, какой-то там лейтенант.

Та-ак! Это шанс! Если вокруг этого штурмбаннфюрера такая суета, значит, он точно не из простых танкистов. А командир ремонтной роты наверняка знает, чьи танки и сколько их. Взять обоих, как довесок можно лейтенанта прихватить, вот вам и «языки». А если еще и танк угнать, так вообще сказка!

– Петро, танк сейчас где?

– У выезда с территории мастерских.

– Тогда ползем туда.

Немцы продолжали путь неспешно, а мы со всей возможной скоростью направились к выезду из мастерских. Картинка нам открылась замечательная. В нескольких метрах от ворот (ох ты, тут даже ворота есть, и забор из колючки, а мы стороной обползли и не заметили) стояла «четверка». Знакомый щит с волчьим когтем присутствует. Позади машины переминались трое солдат и унтер. Перед ней стояли еще трое. Гауптман в полевой форме, некто в рабочем комбинезоне поверх офицерского мундира, видимо, тот самый лейтенант – спец, и еще один танкист. Такая же черная форма, но погон гладкий, Рыцарского креста нет, и квалификационный (вот, вспомнил название) знак всего один.

С обеих сторон ворот были сложены из мешков с песком пулеметные гнезда. В каждом находился пулеметчик. Вторых номеров не видно, но нужно предполагать, что они есть. Гауптман что-то сказал, и унтер-ремонтник увел солдат. Правильно, там для вас работы до фига, а тут вы только мешаете.

– Петро, ты с ножом как?

– Нормально, нас учили.

– Тогда сейчас ползи к дальнему посту. Будешь готов – мяукни. Когда штурмбаннфюрер подойдет к остальным – сразу начинай. Учти, там может быть второй номер. Действовать надо без шума. Закончишь – прыгай к танку. Нам нужны трое офицеров. Обоих унтеров валим. Понял?

– Понял.

– Давай!

Петро уполз, а я стал подбираться к пулеметному гнезду. Дежурный пулеметчик больше смотрел на компанию у танка, чем по сторонам. Второй номер кунял, сидя возле прохода. Это удачно. Жаль, что я свой метательный нож оставил, сейчас бы пригодился. Раздалось мяуканье, а следом, через пару минут, появились эсэсовский майор с унтером. Прошли ворота, немцы у пулеметов вытянулись смирно. Подошли к танку. Пока они подходили, лейтенант-ремонтник нырнул в люк водителя и завел двигатель. Во! Самое то!

Я метнулся внутрь гнезда, по пути ткнув ножом спящего второго номера. Первый, ничего не слыша за ревом движка, не отреагировал. Через минуту он тоже лежал с перерезанным горлом. Я перемахнул через мешки и бросился к танку. Отлично, лейтенант завел двигатель и вылез наружу, демонстрируя, что все отлично работает. Штурбаннфюрер и его механик прислушивались к гулу, видимо, в прошлый раз им что-то не понравилось.

Понять они ничего не успели. Я пристрелил водилу, прижав ствол пистолета к его спине, и рукояткой огрел по голове майора. Выскочивший с другой стороны Петро приложил автоматом гауптмана, пнул лейтенанта и в упор всадил короткую очередь в унтера. Прыткий у меня напарник. Хотя вон кровь на виске, видимо, что-то не рассчитал. Но какие мы молодцы, минута прошла, может полторы, а все почти сделано.

Влез в танк, Петро подавал мне связанных фрицев. С некоторым трудом, но мы затащили их внутрь и свалили на полу боевого отделения. Я сел за рычаги, напарник караулил пленных. Так, что тут с управлением? А, ничего особенного. Поехали. Да, надо вот еще что сделать.

– Петро!

Блин, пока докричишься…

– ПетрООО!

– Да!

– Надень наушники!

Через минуту разведчик был рядом, продолжая присматривать за немцами.

– Что?

– Возле орудия, слева, висят наушники. Надень.

– Ага.

Отошел. Я нацепил свои.

– Слышишь?

– Слышу.

– Возле тебя есть рукоятка поворота башни. Найди.

Некоторое время ничего не происходило.

– Нашел.

Отлично.

– Разверни башню назад. Потом присматривай за фрицами.

– Есть.

Едем. Никто вслед не стреляет, в наушниках тишина. Кстати, о наушниках.

– Петро, давай сюда рацию.

Через минуту возле меня стояла коробка «Севера». Я открыл люк и выкинул наружу проволочную антенну. Вот как знал, что пригодится. Включил питание. Щелкнул пакетником.

– «Ольха», здесь «Юл».

Несколько минут шороха, писка и помех, и наконец:

– «Юл», я «Ольха». Вас слышу.

– Идем домой. С уловом и на коробочке. Увидите квадратную каракатицу с дудкой назад – не стреляйте, это мы.

– Понял вас. Где находитесь?

Я назвал квадрат.

– Конец связи.

Стянул антенну вниз и закрыл люк. Ну, вот, теперь почти все. Главное, чтобы нас сейчас свои не подожгли, а то обидно будет.

– Командир!

– Да?

– Тут этот танкист очухался. Крутится, плюется и ругает второго, который в форме.