Где мы – там победа!

Старший. Смешно, учитывая, что я один.

– Я. Командир отделения разведки сержант Яковлев.

– Лейтенант Семин. Нам приказано занять этот участок.

– Занимайте. Сами видите, из отделения один я остался.

Лейтенант оглядел траншею:

– Погибли?

– Пронесло, но ранены почти все. Отправил в санбат. Но будете этих выкидывать – посматривайте. Тут такое творилось – могут бойцы из других подразделений оказаться.

– Проверим.

Я отступил в отнорок, который, видимо, должен был стать ходом сообщения, и в ожидании своего разведчика тупо смотрел, как новенькие, подсвечивая фонариками, выкидывают трупы из траншеи. Потом их оттаскивали к воронкам и там зарывали. Я в конце концов усмотрел:

– Стоп!

Два краснофлотца, держащие за руки и за ноги труп, с удивлением посмотрели на меня. Лейтенант, услышав приказ, стал пробираться в нашу сторону.

– В чем дело, сержант?

А я рассматривал труп. Точнее, не сам труп, а его форму. На воротнике, справа руны «ᛋᛋ». Слева полоски. Значит, точно не рядовой. Значки, значит ветеран. «Германский орел» на левом рукаве. Ниже: черная лента с надписью. И это совершенно точно указывает на то, что он из «СС». А тут, насколько я помню, их не должно быть. И откуда он взялся?

– Товарищ лейтенант, эта руна, – я указал на воротник, – знак принадлежности к «СС». Если он такой один, то, возможно, недавно перевели, или еще что. Но если они все такие – то это важно. Надо проверить.

Лейтенант кивнул своим. Те начали быстро ворочать оставшиеся трупы, кто-то вылез и стал проверять тех, кого уже выкинули наружу.

– Не все, но многие.

Понятно. Тоже та еще информация, значит, тут не одно подразделение. А «СС» не любит дробить свои части… Повернулся к лейтенанту:

– Я должен доложить командиру роты. Разрешите идти?

– Идите. Только, сержант, вы бы привели себя в порядок. И умылись заодно, а то смотреть страшно.

– Есть.

Интересно, как же я выгляжу, раз офицеру морской пехоты смотреть страшно? Хотя если вспомнить того бойца возле медсанбата и моих ребят… Да уж, точно надо сначала умыться.

Первое, на что я обратил внимание, это новая звездочка на погонах Ольшанского. Собрался поздравить, но углядел в углу майора с красными от недосыпа глазами.

– Товарищ майор, разрешите обратиться к товарищу капитану.

Усталый офицер молча кивнул.

– Товарищ капитан, поздравляю.

– Спасибо. Что с отделением?

– Трое ранены, одного отправил их сопровождать. Скоро вернется. И, товарищ лейтенант, вот.

Я положил на стол солдатские книжки нескольких немцев. Немецкого я не знаю, только английский и испанский, так что прочитать не могу. Может, командир сможет что-то определить?

Может, и еще как. Майор, увидев документы, моментально проснулся:

– Откуда это, сержант?

– С трупов. Я руну «СС» на воротнике заметил, забрал документы, и еще у них эмблема, ну, орел этот, не на груди, а на рукаве. Но там не только эсэсовцы, там из нескольких частей.

– А у эсэсовца черная лента на рукаве была?

– Была.

Я указал на ленту, лежащую под документами. Ольшанский спохватился:

– Сержант Яковлев, командир отделения разведки. Только, похоже, без отделения. А это майор Митин, начальник разведки.

Майор держал в руках развернутую солдатскую книжку и ленту.

– Это части моторизованной дивизии «СС» «Райх». А вот тут указано, что она не моторизованная, а танковая. И, кроме того, по нашим данным, она должна быть в Югославии. Там для них знакомые места. Возникает вопрос: что дивизия делает здесь и с каких пор она танковая?

И опять мой язык впереди головы:

– И даже в этом случае танков здесь слишком много!

Слава богу, он не уточнил, откуда я знаю, что их должно быть меньше. Наоборот, практически похвалил:

– Правильно, сержант. Вот и надо выяснить, откуда. Сможете сползать на ту сторону?

– Так точно, товарищ майор.

Ольшанский посмотрел на меня:

– Вдвоем пойдете или еще людей подобрать?

– Товарищ капитан, а переносная рация у нас есть?

– Есть. «Север-2ДМ».

Вот это мне повезло. Это же только перед самой войной наладили выпуск десантного варианта рации. Малыми партиями. Там даже фиксированные частоты есть. В ней компактность и легкость – она весит семь с половиной кило вместе со встроенными батареями – достигнуты за счет частичного применения полупроводников. Штука для того времени революционная, дорогая и до конца не освоенная. Потому и партии маленькие. То, что она тут есть, говорит о значении, которое придают нашему десанту наверху.

– Тогда двоих хватит. Рацией пользоваться я умею. Если получится быстро – вернемся и доложим, а может, удастся «языка» взять. Если быстро не получится – выйду на связь.

Командиры смотрели оценивающе. И если Ольшанский меня уже немного знал, то майор видел впервые.

– Уверены, товарищ сержант?

– Так точно.

Майор повернулся к ротному:

– Где рация?

– Там. – Ольшанский кивком указал в угол бункера.

– Давайте.

Через минуту рация стояла передо мной. Майор дернул подбородком.

– Действуйте.