Где начинается радуга? Часть 3 (СИ)

«Ксюша, я разворошил осиное гнездо», — вдруг на Никиту снизошло понимание реальной ситуации. Он испуганно ойкнул и громко задышал в микрофон. Спустя пару минут он панический зашептал. — «Я в опасности? За мной следят?»

Я услышала, как Никита встал, задернул занавески, затем прошёл к двери и закрылся на все замки. Он снова куда-то присел, а дыхание его стало прерывистым, как у астматика.

— Никита, — громче заговорила я. — Услышь меня. Ты в безопасности, но сиди пока дома. К тебе скоро приедут. Его зовут Валентин Яковлевич, и он начальник безопасности. Ему можно верить. Он тебе позвонит, прежде чем постучит в дверь. Услышал меня?

Чуть требовательней закончила я, чтобы перебить начинающуюся панику финансиста. Никита глубже вдохнул и спокойнее прошептал:

«Угу, я понял. Ксюша, я буду ждать».

Сбросив звонок, я тут же набрала Матвея. Он не сразу ответил. Я досчитала до двадцати, когда наконец в трубке прозвучал серьезный (без капли привычной дурашливости) голос друга.

«Ксюха, мне или кажется, или сгущаются тучи».

— Они уже сгустились и скоро пойдет дождь, — в том же манере ответила я и добавила. — У меня срочное дело. Во-первых, сегодня опека приехала в школу ко Льву и забрала его. К ним отправили донос на плохую обстановку в доме и семейное насилие.

«Это не я, Ксю», — напрягся Матвей и зашуршал бумагами. — Мы планировали сделать акцент на твоем родстве с мальчиком и твою благотворительность. И то, если всё дойдет до суда. Изначально планировал съездить с юристом к отцу мальчишки и поговорить.

— Знаю, но сейчас надо ускориться. Я вчера связалась с центром, где проводили изъятие яйцеклетки и где потом родился Лев. Они передали мне документы. Оказывается Лидия к ним приходила, когда узнала про проблемы с сердцем. Она подписала разрешение на копию документов мною. Там же я договорилась о проведение теста ДНК-а, чтобы иметь на руках доказательства материнства.

«Что от меня требуется?»

Смартфон издал сигнал о приходе нового сообщения от неизвестного номера. Я нажала громкую связь с Матвеем и нажала на уведомление.

«Это директор школы Лугина Святослава. Это адрес приюта, куда временно определят Льва. У меня также есть заверенное нотариусом письмо Лидии о желании в случае чего передать права опеки над сыном его биологической матери. Вы ведь Ксения Малахова? Я права?»

— Марков, — прошептала я.

«Что такое, Ксю?»

— Мне написала директор школы Льва. Она была подругой Лидии Бойм. Кажется у нас есть шанс быстро решить эту проблему. Ты сможешь организовать забор биоматериала у Льва?

«Мне заняться этим? А ты?», — удивленно уточнил Матвей.

Его голос звучал таким шокированным, словно он стал свидетелем божественного деяния. Он молчал, чтобы я сама поверила в то, что сказала, или в то, что сделала. Потому что я впервые просила его не о банальности, а о чём-то действительно важном. Это даже не признание того, что он мне тоже дорог. Это мой шаг искреннего доверия к нему.

Я просила спасти сына, а недавно согласилась на его помощь с выкупом у Анатолия агентства. Раньше я бы свалила все эти задачи на себя одну и не позволила даже друзьям облегчить мою неподъемную ношу. Так было всегда, до этого дня.

— Матвей, мне нужно кое-что решить. Это очень важно. А ещё ты можешь передать своему начбезу, что я буду ждать его в том же самом кафе, где мы впервые встретились. Мне нужно кое-что ему рассказать.

«Хорошо, Ксю. Ты мне действительно доверяешь?»

— Да, Матвей. Я не буду ещё одного человека оскорблять в беспричинном недоверии.

«Можешь об этом не беспокоиться. Со Львом всё будет хорошо», — клятвенно пообещал он.

— Спасибо, — прошептала я, чувствуя непрошеные слезы.

Собравшись, я выскочила из дому и на метро отправилась в то самое кафе недалеко от агентства. Когда я входила в него, то заметила, что Валентин Яковлевич уже сидел за столиком и пил кофе.

Я подошла к нему, а он не глядя проговорил:

— Вы меня удивили, когда Матвей Васильевич передал вашу просьбу. Я ведь свёл вас с Германом. Что вам нужно от меня?

Присев на стул, я внимательно огляделась. Вокруг люди ели и тихо общались. С прилавка доносился звук работающей кофемашины и процесс взбивания молока. Иногда позвякивал входной колокольчик, оповещая о приходе или уходе посетителя. Главное, тут не находились знакомые для меня люди и никто не обращал на нас внимание.

Убедившись в безопасности, я наклонилась и прошептала:

— Я ведь правильно понимаю, что они вам доверяют. Вы с ними продолжаете сотрудничать, хоть и работаете на Матвея. Поэтому он вас так ценит.

Валентин Яковлевич отставил пустую чашку и серьезно взглянул на меня. Он оценивающе пробежался по моей слегка помятой одежде, собранных в простой хвост волосах и коже лица без тональника и пудры. Затем он отвел взгляд и хмыкнул.

— Вы верно понимаете. Но к чему это?

Карточный домик медленно разрушался. Нужно действовать быстро, пока обломки не упали на голову.