Где начинается радуга? Часть 3 (СИ)

— Это не может быть правдой, — яростно выпалил Глеб, не глядя на меня.

— Почему?

— Потому что женщина, которую я люблю, — он повернулся ко мне, за подбородок приподнял моё лицо, заставляя наши взгляды пересечься, и продолжил. — Не может быть прокаженной. Я люблю тебя, Ксюша, за твою отзывчивость, хоть ты её упорно скрываешь ото всех. За твоё бесстрашие перед новой волной. Ты восхищаешь и изумляешь меня. Ксюша, ты не можешь приносить несчастье — ведь ты моё счастье. Если другие этого не понимают, то я клянусь тебе, есть другие, которые это видят. Они ценят и любят в тебе это. Ты совершаешь ошибки, как и все. Но ты к тому же осознаешь последствия их, что делают не все. Запомни, ты справишься с любой волной, которая догонит тебя. Потому что ты, моя Ксюша. Ты мой Малахит.

Глеб ошарашил меня. Я могла только пялиться на него, раскрыв рот. Вдобавок он легко убрал руку, державшую меня, тихо встал и ушёл. Он не оглядываясь вышел из кафе, а я неотрывно следила за его стремительным шагом через панорамные окна. У меня отсутствовали силы, чтобы встать или тем более бежать за ним. Потому что Глеб умудрился за короткую минуту сначала убить, а затем воскресить меня.

Он вернул мне то, что я не единожды теряла за прошедшие дни.

Веру в себя.

Поднявшись, я на метро добралась до дома. Пустая квартира давно не радовала меня, скорее ввергала в уныние. Сейчас же уныние не казалось таким вечным и беспробудным, как раньше. Оно временно. Скоро у меня появится семья. У меня будет сын, с которым я создам собственную семью.

Я сидела на барном стуле на кухне, когда телефон снова зазвонил. На экране высветилась моя фотография с Кванджоном. Мы не общались почти неделю, а не виделись — две. К сожалению, теперь наши отношения не вселяли мне тепло и умиротворенность. Я изменилась. Мне не достаточно того, что я чувствовала с ним. Мне не подходило то, что он требовал от меня.

В нынешней ситуации мы не подходили друг другу.

«Ксения», — мягко поприветствовал меня Кванджон и мягко пожурил. — «Ты давно не звонила».

— Как и ты, — отстранено заметила я.

«Был занят. Прости».

— Ничего. Я тоже была занята, — проговорила я, добавив про себя: «даже слишком».

«Ксения, я скоро возвращаюсь в Россию и хотел бы поговорить. Ты ведь подумала о моем предложении? У меня скоро начнется очень важный и сложный проект. Мне придется часто бывать в Японии. Я бы хотел, чтобы ты находилась со мной в качестве мой жены. Что ты надумала о нашем с тобой браке?»

Ничего. Я не думала об этом. В эти дни мне было не до тебя. Зато я придумала, чем займусь на этой недели. Раз мне нужно покинуть страну, тогда я обязана разрешить застрявшие любовные отношения.

— Да, Кванджон, решила. Я завтра прилечу к тебе, и мы поговорим о нас.

«Ты прилетишь в Корею?», — удивился он.

— Это проблемно? — Настороженно уточнила я.

«Нет», — воскликнул он и радостно добавил. — «Я только за. Покажу тебе любимые места. И мы всё обсудим наедине в спокойной обстановке».

— Я сообщу тебе рейс и время прилёта, как только куплю билет.

Отключившись, я встала и приступила к сборам.

Действующая виза у меня была, мне оставалось только купить билет. Самый быстрый перелёт проходил через двухчасовую пересадку в Пекине. Посадка начиналась через пять часов в аэропорту Шереметьево. Мне предстояло лететь одиннадцать часов, но зато завтра в семь утра по Москве или в час дня по Сеулу я буду уже находиться в Корее и встречусь с Кванджоном.

Я собралась меньше, чем за час, и затем подъехала к аэропорту за два часа до взлёта самолёта.

Сомневаясь кого лучше предупредить о срочном отъезде, я набрала сообщение и выбрала контакт Марины. Она примерно понимала общую ситуацию, которая сложилась в агентстве, и именно она информировала меня о происшествиях.

«Я уже в аэропорту. Улетаю в Корею на несколько дней. Буду на связи. Все идет по плану».

Не дожидаясь её ответа, а только уведомления о доставке, я отключила телефон и отправилась на регистрацию посадки.

Глава 17

Аэропорт Инчхона. Люди толкались и проходили мимо с безразличием толпы. Многолюдные места похожи друг на друга, как ничто другое. Люди сталкивались плечами, кто-то вежливо извинялся, а кто-то невежественно грубил. Шум, стоящий в аэропорту, подавлял собственный голос, и, чтобы услышать себя, нужно прикладывать усилия.

Это место не отличалось от аэропорта в Москве. Тут только говорили иначе. Я слышала корейскую речь, видела корейские резкие иероглифы и ничего не понимала, так как не знала языка.