Читаем Где наша не пропадала полностью

Прилетел в отпуск маманю проведать. Неделю отгостил. Собрался по грибы. Лето сухое стояло, так что не столько на добычу, сколько по лесу побродить, соскучился по родным осинкам, старею, наверное.

Вечером с товарищем засиделся, проспал, выбрался из дома перед обедом, торопиться вроде нет смысла, но на выходе из поселка встретил мужичка. Я – по грибы, а он уже с грибами. Издалека видно, что человек тяжелое несет. В одной руке бельевая корзина, в другой – палка типа посоха. Меня, естественно, любопытство защекотало. Сворачиваю наперерез, присматриваюсь – в поселке, хотя бы в лицо, но, кажется, всех знаю. Может, подзабыл, думаю, или за время моих путешествий новосел прижился. Но вид очень непривычный для наших мест. Здешние, пусть не регулярно, но все-таки бреются, а этот – с бороденкой и одет в длинную, чуть ли не до колен, рубаху навыпуск, выгоревшую аж до бела и веревочкой подпоясанную. Возраста за волосней не разглядишь – тридцать ему или сорок, но не старик, глаза совсем молодые, и не сутулится, хотя высокий, сухой. Старика бы давно годы согнули, а здесь чувствуется, что мужик еще в силе. Короче, если бы раньше встречал, обязательно запомнил. Поравнялись. Заглядываю в корзину…

А там одни мухоморы.

Молоденькие.

Крепкие.

Ядовито-красные.

Ты что, кричу, с ума сошел?! А он смотрит и молча улыбается, по-доброму так, по-отечески, вроде как успокаивает меня, чтобы крыша с перепугу не поехала. Но с какой стати? Кто из нас поганок набрал? Выкинь, говорю, немедленно и руки с мылом вымой. Я на крик срываюсь, а он смотрит ласково и молчит, но я слышу – нет, мол, не бойся, ничего не случится. Потом достает из корзинки самый красивый мухомор и протягивает. А мне что оставалось делать? Блаженного обижать грешно. Взял у него красивую поганку, сказал спасибо и потопал, ускоряя шаги. Потом спохватился. Нет, думаю, надо отнять и выбросить, да еще и растоптать, чтобы не собрал. Кто там: Ницше или Шопенгауэр учил, что добро должно быть с кулаками? Оглядываюсь, а на дороге – никого. Успел куда-то свернуть. Я еще подумал: не спрятался ли. Но с чего бы вдруг?!

Кстати, пару казусов с ядовитыми грибами мне уже довелось наблюдать.

Тогда еще отец жив был. Сидим возле дома на лавочке, философствуем. Смотрю, одноклассник идет. Тоже отпускник, только не сибирский, а питерский. Лет десять не виделись. Как тут мимо просквозишь, завернул перекурить. Ведро с грибами в тенек поставил. Но похвастаться, что белых насшибал, не забыл. А батя, первый грибник в поселке, днем раньше, протопал по всем своим козырным местам и вернулся с десятком сыроежек. Тяжелее удара по самолюбию придумать трудно. Подхватывается с лавки и – к ведру. Посмотрел, вздохнул и говорит:

– Орел, утер деревне нос, хорошие грибы, только здесь не Питер, скорую помощь не вызовешь, а до районной больницы успеют ли довезти – не знаю.

Одноклассник такого юмора не понимает. Я – тоже. Отцу приходится объяснять, что не белых грибов он набрал, а сатанинских. Тут же опрокинули ведро на мостки, хотели рассортировать, а там сплошной сюрприз, сыроежки питерский гость, из пижонства, не брал. Батя для вида сочувствует, но видно, что доволен – и человека от смерти спас, и репутация великого грибника не пострадала.

Потом, года через два, опять же в родном поселке, подхожу к лесу и на опушке нахожу горку аккуратно обрезанных сатанинских грибов. Кого везунчик встретил, кто его вразумил… И тоже, наверное, похвастаться решил. А почему бы и нет – сколько радости было, когда находил, срезал, любовался, уверенный, что держит в руках настоящий белый гриб. И вдруг такое разочарование! Но здесь уж, как говорится, красивый кус, да повезло, что мимо уст. Хотя их действительно легко спутать. На первый взгляд, как близнецы-братья. Вот только на срезе мякоть у ядовитого синеет. Но опять же и у подосиновика похожая история… Короче, коварный подарочек природы, потому сатанинским и называется. Мухомор по сравнению с ним безобиден, даже ребенок знает, что его брать нельзя, каким бы красивым ни был. Мухомор – поганка честная.

Но нашелся-таки блаженный, насобиравший полную корзину. И самое странное, что на дурачка-то он не похож: лицо умное, взгляд ясный.

Побродил я по лесу, грибов совсем не нашел. Решил земляники матери принести, чтобы пустым не возвращаться. Землянику брать муторно, сами знаете. Щиплю по ягодке, а мужик с мухоморами из головы не идет. Очень уж странный товарищ, если не сказать, что подозрительный.

Перейти на страницу:

Все книги серии Сибириада

Дикие пчелы
Дикие пчелы

Иван Ульянович Басаргин (1930–1976), замечательный сибирский самобытный писатель, несмотря на недолгую жизнь, успел оставить заметный след в отечественной литературе.Уже его первое крупное произведение – роман «Дикие пчелы» – стало событием в советской литературной среде. Прежде всего потому, что автор обратился не к идеологемам социалистической действительности, а к подлинной истории освоения и заселения Сибирского края первопроходцами. Главными героями романа стали потомки старообрядцев, ушедших в дебри Сихотэ-Алиня в поисках спокойной и счастливой жизни. И когда к ним пришла новая, советская власть со своими жесткими идейными установками, люди воспротивились этому и встали на защиту своей малой родины. Именно из-за правдивого рассказа о трагедии подавления в конце 1930-х годов старообрядческого мятежа роман «Дикие пчелы» так и не был издан при жизни писателя, и увидел свет лишь в 1989 году.

Иван Ульянович Басаргин

Проза / Историческая проза
Корона скифа
Корона скифа

Середина XIX века. Молодой князь Улаф Страленберг, потомок знатного шведского рода, получает от своей тетушки фамильную реликвию — бронзовую пластину с изображением оленя, якобы привезенную прадедом Улафа из сибирской ссылки. Одновременно тетушка отдает племяннику и записки славного предка, из которых Страленберг узнает о ценном кладе — короне скифа, схороненной прадедом в подземельях далекого сибирского города Томска. Улаф решает исполнить волю покойного — найти клад через сто тридцать лет после захоронения. Однако вскоре становится ясно, что не один князь знает о сокровище и добраться до Сибири будет нелегко… Второй роман в книге известного сибирского писателя Бориса Климычева "Прощаль" посвящен Гражданской войне в Сибири. Через ее кровавое горнило проходят судьбы главных героев — сына знаменитого сибирского купца Смирнова и его друга юности, сироты, воспитанного в приюте.

Борис Николаевич Климычев , Климычев Борис

Детективы / Проза / Историческая проза / Боевики

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне / Детективы