Где оживают грёзы

– Да брось. Просто… Ты застал меня врасплох, – ровно произнесла Каллия, прижав руку к животу, чтобы сдержать тошноту. Разбитое зеркало вновь стало безжизненным. Ей хотелось забыть увиденное. Чей-то голос, шептавший ей на ухо, Джек в отражении. И Сир. Множество вопросов и чувств жгли ее изнутри, пока у нее не начали стучать зубы. – Заходи, расскажи, что там случилось.

– Все целы, только немного напуганы. – Его плечи расслабились. – Похоже, что-то случилось на колокольне.

– А что шоу? – спросила она, приглаживая волосы. – Да перестань ты уже закрывать глаза.

– Я просто проявляю уважение, босс. – Прикрыв дверь, он убрал руки, и его лицо тут же помрачнело. – Что случилось… Ты в порядке?

Каллия мысленно выругалась.

– Ты по двадцать раз на дню у меня об этом спрашиваешь. Все хорошо.

В последние несколько дней Аарос был особенно внимателен. Это уже начинало бесить, хотя Каллия понимала, что он просто за нее волнуется.

– Хорошо, – повторил Аарос, подходя ближе. Каллия напряглась, когда он протянул руку к туалетному столику у нее за спиной и поднял черное перышко. К счастью, про разбитое зеркало он ничего не сказал. – Ты просто выглядишь…

Пауза затянулась. Аарос повертел перышко в руках.

– «Совершенно неотразимо» – надеюсь, ты это хотел сказать. – Каллия подошла к стулу и изящно опустилась на сиденье. – Ты не ответил на мой вопрос. Шоу состоится?

Аарос рассеянно уставился на нее.

– Ага. Тебе на выход через пять минут.

– Что?! – Каллия вскочила, вмиг растеряв все изящество. – Но… Я же выступаю последней. Не может быть, что я следующая.

– Ну, а сегодня тебе повезло. Несколько участников вышли из игры в последний момент, так что Рейн потребовал, чтобы твое выступление передвинули. – Аарос тихо присвистнул. – Пора на сцену.

23

Услышав резкий, требовательный стук ее каблуков, зрители притихли. Ее шаги задали ритм, приковывая к себе внимание публики, а прожекторы осветили ее прибытие своим сиянием. В этот вечер она тщательно подобрала себе броню: бархатное платье с открытой спиной, темно-синее, как полночная темнота, обтекающее фигуру, будто чернила, и переходящее в более пышный подол. Глубокий вырез выглядел бы скандально даже за пределами Глориана, но Каллии было все равно. Не сказав ни слова, она уже поймала их на крючок.

Предвкушение заискрило у нее под кожей при виде погруженной в тень публики, заполнившей ряды. По коже пробежали мурашки, но Каллия сдержала дрожь. Страх перед выступлением приятно покалывал нервы, приводя все ее тело в напряжение. В голове прояснилось, все лишние мысли и тревоги исчезли.

Каллия перевела взгляд на длинный стол перед сценой. Все судьи были на месте, даже Демарко.

– А, наконец-то вы без помощников, – заявил мэр, вероятно рассчитывая, что его тон сойдет за шутливый. – Сегодня без шумных парадов?

Он издал громкий смешок, а Каллия кокетливо усмехнулась в ответ.

– Пока – да.

Улыбки судей померкли, а с первых рядов донеслись одобрительные крики. Ее поведение теперь вызывало не шок, а восторг. Радость. Но это не означало, что можно расслабиться и повторить успех, не придумывая ничего нового. Ей нужно было показать что-то неожиданное, смелое, другое.

Справа за кулисами ждали Канари и другие Триумфаторы с инструментами в руках, готовые сыграть любую мелодию, подходящую по настроению. Аарос стоял слева, чтобы помочь, если потребуется. У Каллии на руках были все козыри, пусть даже она их еще не выложила. Нужно просто подгадать момент и выгодно их применить.

В полу открылся люк, и на сцену поднялся небольшой столик, прикрытый тканью. Что-то огромное, завешенное накидкой, заняло место прямо за ним. Публика восторженно приветствовала новые предметы – ее будущий реквизит.

– Сегодня ваше задание звучит так… – Эразмус заговорщически подмигнул ей. Его голос зазвучал глубже. – Провалившись глубоко в подземный мир, волшебник никак не мог оттуда выбраться. Сначала ему нужно было зачаровать стражу, которая стерегла врата изнутри.

Словно по мановению руки, ткань поднялась со столика, открывая взору лежащий на нем клинок с серебряной рукояткой.

– Кинжал. – Распорядитель указал на высокий, массивный предмет, с которого сползла завеса. – Зеркало в полный рост и…

Каллия напряглась, увидев острые, как бритва, края рамы, и осмотрелась в поисках последней детали реквизита.

– И?

– И один человек из числа зрителей, который поучаствует в вашем выступлении, – встрял мэр. – И нет, вам нельзя выбрать своего ассистента или кого-нибудь из циркачей, который наверняка прячутся за сценой. Это будет не по правилам.

Его язвительность не произвела на Каллию почти никакого впечатления. Ее волновало другое: она никогда не использовала зрителей в своих выступлениях. Потанцевать с гостем в Доме Адского Пламени – да, такое было, но рисковать, смешивая сложную магию с пьяным посетителем, – это совсем другое. Тем более теперь, когда она не продумывала ничего заранее. Едва услышав, что входит в реквизит, Каллия принялась ломать голову, как объединить все три детали самым безопасным об- разом.

Когда в выступлении участвует зритель, права на ошибку не остается.