Где правда, брат?

Когда товар сбывается хорошо, то без надежных поставок дело глохнет быстро. Дела у Касатова шли четко, поэтому задергался он уже через две недели. Феликс сделал все, чтобы он сам начал искать Злого. И как только это случилось, вышел на встречу с ним.

— Ты кто такой? — настороженно спросил Касатов.

Лицо у него широкое, надбровья длинные, ярко выраженные, а нос непропорционально тонкий, с узкими ноздрями, может, это и придавало его лицу хищное выражение, а может, в этом виноват был цепкий пронзительный взгляд. Грузный он, тяжеловесный, но при этом необыкновенно подвижный.

Феликс встретился с ним в ночном клубе, который принадлежал Злому на вполне законном основании. Касатов думал, что его здесь ждет Велихов, но нарвался на Феликса. Он и объяснил ему, что Злой назначил его своим преемником. Потому и услышал резкий вопрос в свой адрес.

— Кто я такой?.. Мамай я. Мы с Михаилом Севастьяновичем срок мотали. Он меня к себе взял, я у него бригадиром был, на особых, так сказать, поручениях.

Феликс, как тот хан Мамай, прошелся по владениям Злого, потому и назвался так. Зачем Касатову знать, кто он такой? Никому это знать не надо. Система у Злого такая, что, в принципе, не важно, в каком авторитете центровая фигура, главное, чтобы она могла дергать за ниточки, управлять марионетками…. Хотя и авторитет имел значение. Но ведь если нет авторитета, то и до ниточек не дотянешься — такая вот простая, но убойная логика.

— И что?

— Я же говорю, на особых поручениях. Он уехал, а мне поручил смотреть за своими делами.

— А почему я ничего не знаю?

— Уже знаешь.

— Это не разговор! — Касатов поднялся, чтобы уйти.

Феликс молчал, в раздумье рассматривая ноготь на указательном пальце правой руки. Заговорил он только лишь тогда, когда гость подошел к двери.

— А как же с товаром решать будем? Сам коны будешь наводить?

Касатов ничего не сказал и вышел из кабинета. Но минуты через две вернулся. По зову своей барыжьей души вернулся.

— Почему поставок нет? — зло спросил он.

— А ты думаешь, что ты у меня один такой? — удивленно спросил Феликс. — Нет, ты только звено в общей цепи. Крупное звено, но звено. А менты, сам знаешь, не зря свой хлеб едят. Каналы у меня надежные, но пару из них пришлось временно законсервировать. А потому и перебои пошли. Ты можешь сам коны набить. Но ведь это непросто, да? Да и я возражаю.

— Где Михаил Севастьянович?

— Проблемы у него с ментами, я на хозяйстве остался.

— Я тебя не знаю.

— Достаточно того, что я все знаю. И Лекаря знаю, и… Все, больше тебе знать нельзя, — свысока усмехнулся Феликс.

Гоша Соломон занимался поставками наркоты, он контролировал все каналы, которые сам же и налаживал. Злой ему очень доверял, но все-таки Гоша предал его. Феликс знал человека, который работал в этой системе, он-то и сдал известные ему расклады. Через этого человека он и вышел на Соломона, жестко наехал на него, промыл ему мозги, ну и сделал предложение, от которого тот не смог отказаться. Теперь Соломон работал на него, именно поэтому Феликс и смог перекрыть Касатову краник.

Касатов напрямую с Соломоном не контактировал, поставки шли через Лекаря. На него Касатов и попытался выйти, когда закрылся краник, но достучаться до него не смог. Тогда он обратился к Злому, связался с посредником, которого прибрал к рукам Феликс.

Феликс сосредоточил в своих руках если не все, то большую часть веревочек, за которые когда-то дергал Злой, именно поэтому и состоялась встреча с Касатовым. Он поставил себе цель и упорно шел к ней. У него все на мази, и про Касатова он знает уже более чем достаточно. Если вдруг что, просто-напросто «замочит» этого «деловара» и поставит на его место своего человека.

— Я не могу выйти на Лекаря, — нервно сказал Касатов.

— Я его на другое звено переключил.

— Зачем?

— Это звено я уже контролирую, а тебя — нет. Но как только мы договоримся, так сразу же пойдет товар.

— А мы договоримся?

— А куда ты денешься?

— Хочешь поставить меня перед фактом? — неприязненно скривился Касатов.

— Ты уже стоишь перед фактом, — свысока усмехнулся Феликс. — Но у тебя есть выбор — стоять с гордо поднятой головой или стоять раком. Есть еще третий вариант, в двух метрах под землей… Людям не нравится, когда их ставят перед выбором, но ведь лучше стоять перед выбором, чем лежать без него, или я не прав?

— Где Михаил Севастьянович?

— Я же сказал, проблемы у него.

— Я хочу ему позвонить.

— Я тоже хочу, но пока это невозможно, — ровным голосом проговорил Феликс, холодно глядя на Касатова.

— Почему?

— Одно звено лопнуло, и на Михаила Севастьяновича вышли менты. Твое звено не лопнет?

— Мое звено? Нет, у меня ничего не лопнет.

— Уверен?

— Да.

— А вдруг в твоей схеме «стукач» завелся?

— Исключено.

— Ну, такое дело исключать никак нельзя. Может, перетряхнуть твою систему? Всех перелопатим, а тебя заменим…

— Как ты меня заменишь?

— Легко. Бабанина вместо тебя поставим.