Где собака зарыта?

Проследив направление Никитиного взгляда, я сразу же поняла, что привлекло его. К нам приближалась группа молодых девчонок, одетых в одинаковые оранжево-синие куртки с черной эмблемой на груди. Я вспомнила, что эту черную эмблему на оранжевом фоне я уже видела на воротах стадиона. Это был фирменный знак клуба «Локомотив».

У меня тут же возникла мысль, показавшаяся мне логичной.

— Это же их группа поддержки! — воскликнула я.

Караваева, прищурившись, тоже посмотрела на девчонок и тут же со мной согласилась.

Девчонки, поравнявшись с нашим «Мерседесом», бросили на автомобиль взгляд, преисполненный уважения. Через открытое стекло до меня донеслись обрывки их разговора. Они состояли наполовину из матерных выражений и касались того, что кто-то опять пожалел на них денег в эти выходные, и это все после того как… Другая отвечала в том смысле, что все мужики козлы и уроды, у них лишь одно на уме…

Две другие девушки травили анекдоты на тему «пришел мужик к врачу», а еще одна оранжево-синяя просто отчаянно ругалась матом неизвестно по поводу кого и чего.

Я отметила, что девицы все как на подбор были высокими и, что греха таить, симпатичными. Две вообще показались мне красавицами. На них-то во все глаза и пялился Никита. Это явилось первым за все наше путешествие проявлением его осмысленного интереса к окружающему миру. И я решила тут же использовать это в интересах дела.

— Никита! — произнесла я, вложив в свой голос максимум теплоты и нежности.

— А-а? — раздалось с переднего сиденья.

— Тебе девчонки нравятся?

— Эти, что ль? — показал он на удаляющуюся пару длинноногих особ женского пола. — Да, в общем, нормально, можно сказать, ништяк…

Водитель достал спичку и стал ковыряться в зубах, по-прежнему следя за девицами, которые уже поднялись на крыльцо здания.

— Че-го? — возмутилась Караваева. — Они, значит, ништяк, а я — фигня, да?

Она закрыла косметичку и испепеляющим взглядом воззрилась на Никиту.

— А снять кого-нибудь из них сможешь? — продолжала я, не обращая внимания на реплику Караваевой.

— Сня-ать? — недоверчиво протянул Никита. — А чо, смогу, наверное…

— В таком случае готовься. Как только они выйдут из здания — не вечно же они там сидеть будут, — подойдешь к одной из них, поиграешь ключами от «Мерседеса» и предложишь выпить шампанского. Ноги расставляй покруче, цепь свою серебряную обязательно наружу выпусти.

— Это зачем еще? — поинтересовалась Караваева.

— Так надо, — отрубила я.

В голове у меня уже четко вырисовывался план дальнейших действий. А когда рядом припарковалась «Ауди» и из нее вылез седовласый важного вида мужчина, с высокомерным видом прошедший внутрь здания, я почему-то почувствовала, что нахожусь на правильном пути.

Ждали мы где-то около часа. Когда девушки в фирменных куртках стали выходить на улицу, я, напряженно за ними наблюдая, сказала водителю:

— Никита, нужно заарканить вон ту, высокую, рыжую. Вперед!

Никита, перед этим подробно проинструктированный, как и что ему следует делать, вылез из машины и вразвалочку, ленивой походкой стал приближаться к шагавшей поодаль от остальных девице с копной рыжих волос.

Я, конечно, искренне рассчитывала на успех, но… На месте той девицы я бы ни за что не согласилась попить с этим парнем шампанского. Про себя я уже окрестила Никиту Деревянным.

Однако после двухминутного обмена мнениями Никита и незнакомка в фирменной куртке «Локомотива» вдруг решительно развернулись и пошли в направлении «Мерседеса». Это означало, что девица клюнула на широкие плечи и могучую шею коренастого тарасовца.

Рыжая не могла видеть, кто сидит в машине, поскольку стекла у «Мерседеса» были тонированными. Караваева к тому времени пересела ко мне на заднее сиденье и тоже с интересом и одновременно с некоторым напряжением наблюдала за успехами своего шофера (по совместительству мастера по снятию физиологического напряжения) на фронте случайных знакомств…

— Не па-ня-ла, — протянула девица, когда, уже усевшись в машину, вдруг обнаружила, что в салоне есть еще две девушки. — Ты что, половой гигант, что ли?

Никита вместо ответа только криво ухмыльнулся и тут же нажатием кнопки заблокировал выход из машины с пассажирской стороны, одновременно заводя двигатель.

— Как тебя зовут? — спросила я у рыжей, не давая ей опомниться.

— А тебе-то какое дело? — с неприязнью ответила рыжая.

— Ты могла бы быть и повежливее, — напомнила о своем присутствии Караваева.

Взгляд незнакомки стрельнул в Валентину. Ее присутствием рыжая также осталась крайне недовольна.

— Ну, в общем, я, наверное, пошла, а то тут у вас какая-то хренотень нездоровая творится, — пробурчала девица и попробовала выйти из машины.

— Трогай, — тихо сказала я, и Никита послушно нажал на педаль акселератора.

— Э, вы куда? — забеспокоилась рыжая.

— Девочка, тебе сколько лет? — со вздохом поинтересовалась я.

И, не получив ответа, добавила:

— Сиди и не рыпайся.

Рыжая посмотрела отчаявшимся взглядом на Никиту.

— Тебе чего надо-то? — спросила она у принявшего свой обычный невозмутимый вид водилы.

— Ты лучше скажи, как тебя зовут, — мягким тоном попросила я.