Где собака зарыта?

Футболисты не обратили на нас особого внимания, сосредоточиваясь перед тренировкой. Мы прошли чуть дальше и уселись на тренерскую скамейку. Немного погодя на поле появился Гараев, и игроки сразу же столпились вокруг него.

— Алдейро! — строго обратился Гараев к бразильцу. — Меньше финтов, чаще играй в стенку с партнерами. Здесь тебе не Бразилия, у нас защитники костоломнее, чем в немецкой бундеслиге!

Негр послушно закивал и посмотрел на тренера уважительно, как старательный ученик воскресной школы на падре. Наставления заняли не очень много времени, и вскоре футболисты выбежали на поле. Гараев присел рядом с Навашиным на скамейку.

— Привет, — неожиданно вырос перед нами улыбающийся во весь рот смуглый брюнет со складками на лице.

С этим обликом совершенно не вязалась мощная шевелюра, шапкой покрывавшая его круглую голову.

— О, прошу любить и жаловать, Танечка, это наш диспетчер, полузащитник Роман Шлангман, — представил брюнета Навашин. — Душа коллектива, так сказать, тамада футбольного клуба.

— У меня национальность такая, — пошутил Шлангман, широко мне улыбаясь. — Я всех запугал — если что против вякнут, я смело могу обвинить коллектив в антисемитизме.

— Я тебе сейчас прилюдно обрезание сделаю! — послышался громовой окрик Гараева. — Почему опаздываешь? Быстро на поле, кончай базар. И это капитан команды!

Шлангман развел руками, улыбнулся и быстро побежал к центру стадиона, где уже установили мяч. Немного погодя две команды, составленные из игроков основного состава и дубля «Авангарда», уже сражались в тренировочном бою.

Как только началась игра, Гараев стал весьма импульсивно реагировать на каждую оплошность своих игроков, постоянно используя матерные слова. После тренировки, продолжавшейся часа два, я сделала вывод, что он вполне мог бы претендовать на место лидера в конкурсе на знание русского ненормативного фольклора среди тренеров первой лиги.

Все время, что продолжалась игра, я старательно пыталась разобраться, что же происходит на поле. Мало-помалу начала втягиваться в события, чему помогали комментарии Навашина.

Самой сильной в команде, как выяснилось, была линия полузащиты, в которой Роман Шлангман, Александр Цыбизов, Борис Плющев и Павел Фокин умело вели пас и достаточно быстро переводили игру от обороны к атаке.

Вратарь Андрей Семушкин, здоровенный, почти двухметровый гигант, также показался мне надежным стражем ворот. Был момент, когда мастер ударов издалека, Плющев, «зарядил» метров с двадцати пяти в верхний угол. Семушкин как истребитель вертикально взлетел с места и перевел мяч на угловой.

Насчет другой жизненно важной для футбольной команды игровой линии, а именно защиты, очень красноречиво высказался спустя несколько минут второй тренер клуба Евгений Сумароков.

— Тьфу ты!.. Нет у нас ни х… никакой защиты! — яростно стукнул он кулаком по колену, когда на правом фланге мяч пролетел между ног левого защитника Олега Рудикова, и Алдейро, прорвавшись к воротам, забил гол.

— Надо покупать и левого, и правого, — согласился со своим помощником Гараев. — А этих всех — в задницу!

— Именно там они постоянно и прописаны в последнее время, — со злостью подчеркнул Сумароков. — Воображают себя звездами, а сами горазды лишь водку пьянствовать да… колядовать по-черному!

Про двух других защитников, здоровенного и несколько тяжеловесного Виктора Уфанова, по образному выражению Навашина, «последней баррикады клуба», и тощего высокого Михаила Доронина, тренеры промолчали, но особых восторгов по поводу их игры не высказали.

После тренировки в комнате отдыха состоялся так называемый «разбор полетов», когда Гараев вместе с Сумароковым, вооружившись бумажными планами футбольного поля, объясняли футболистам их ошибки.

— У нас остались очень важные матчи, — подытожил обсуждение Гараев. — Надо собраться и особенно сосредоточиться на выездных играх. Хватит уже получать пинки от спонсоров и газетчиков за то, что не умеем играть на выезде. Цель абсолютно ясна — мы должны войти в высшую лигу. Никаких других задач у нас нет. И всем, подчеркиваю, всем, — тренер особо остановил взгляд на красавце Рудикове и еще одном крайнем защитнике, Алексее Пригарине, которого мать-природа также не обделила мужской красотой, — это нужно усвоить. Никакой водки и никаких баб!

— А как же группа поддержки, Владимир Григорьевич? — пошутил Шлангман, который был капитаном команды и на этих правах мог позволить себе более свободно разговаривать с тренером. — Для чего вы ее создаете?

Ответом на эту невинную шутку был грохот тренерского кулака по столу.

— Я тебе покажу группу поддержки! — завопил Гараев. — Сторожей ко всем приставлю, буду вытаскивать из-за столов и из кроватей!

Фокин не удержался и улыбнулся:

— А если с женами, то как же?

— С женами… можно, — выдохнул Гараев.

Воцарилась пауза, которую спустя несколько секунд прервал главный тренер, снова, уже более сдержанно, стукнув кулаком по столу. Насколько я поняла, это был его любимый способ общения с окружающими.

— Все свободны, утром тренировка, вечером выезжаем в Дальнегорск.