Где-то рядом. Часть 2

Всё, можно успокоиться, но не выходит из головы этот Старик. Такой спокойный, тихий. Что-то там говорил про Бога… а ведь Марк был с ним в последние минуты его жизни… Такой странный…

Куда теперь? К Маринке? Марк вдруг понимает, что меньше всего ему сейчас хочется к ней. К Лерке домой?

Марк проходит мимо «Трактирчика», но аппетита нет. До сих пор в носу у него специфический больничный запах, а перед глазами методично капающее лекарство и спокойный взгляд умирающего Старика, и никак не отделаться от мыслей об этой ужасающе внезапной смерти. Несколько минут, и человека уже нет…

Марк достаёт из кармана телефон, включает, набирает номер.

— Мам, это я. Я приеду сейчас…

И вот несёт его опять

Сквозь улиц шум шального города,

Тот ангел, что успел сказать,

Слова, ценней земного золота.

2 Мальчик

У человека много дел,

Клонясь к земле под тяжким бременем,

Он ценит суету сует,

Забыв про быстротечность времени.

— Дяденька, пожалуйста, не надо! Дяденька, отпустите!.. — вопил в руках Марка мальчишка. — Я случайно! Я не хотел! Пожалуйста, отпустите!..

— Ты посмотри, что ты натворил, паршивец! — кричит Марк.

Одной рукой он держит мальчишку, а указательным пальцем второй руки тычет в огромную вмятину на водительской двери своей машины.

— Новая машина! Ты понимаешь?!.. Гадёныш! Смотри, что ты натворил?

Мальчишка всхлипывает и от страха плачет. На вид ему лет восемь-девять, не больше.

— Где твои родители, гад ты такой? Давай, говори, поедем разбираться, — трясёт Марк мальчишку.

— Ро-ро-родители?.. Они там… — начав заикаться, залепетал Мальчик.

— Ну так показывай, буду с ними говорить. С тебя то, чего взять… Поехали!

Марк запихнул Мальчишку на заднее сиденье своего автомобиля и громко захлопнул за ним дверь.

Три дня автомобилю, только что из салона, а тут этот паршивец врезается на своём велосипеде.

— Да как же так?! — возмущается Марк.

С злостью кидает он в пока ещё пустой багажник покорёженный велосипед Мальчишки. Садится за руль, трогается.

Вокруг настоящая зима. Всё покрыто белым. Первый декабрьский снег посеребрил улицы, дороги.

— Показывай, паршивец, куда ехать! Гад ты такой! Где ваш дом?

— По-пока прямо… — лепечет, заикаясь, Мальчишка.

— Как? Как тебя угораздило? Ты что не видел меня? Куда ты смотрел, поганец?

— Я… Я… Меня занесло… Снег, я не успел затормозить…

— Не успел! А мне теперь из-за тебя машину в ремонт отдавать! Ей всего три дня!!! Ты понимаешь? Три!!!

Марк махнул рукой.

— Тут направо… — дрожащим голосом пролепетал Мальчишка.

Марк резко дёрнул руль, машину повело, но сработала антиблокировочная система.

Марк выругался.

— Ты видишь? Из-за тебя всё!..

— Дяденька, это зима, снег… — пытается оправдаться Мальчишка. — Я тоже тормозил…

— Тормозил он! Ты чего вообще на велосипеде поехал? Снег кругом! Летом надо было кататься!

— Я… Я и катался летом, а потом Мишке решил продать, а себе новый захотел.

— Чего? Как продать?.. Тебе лет то сколько?..

— Я Мишке сказал, что он хороший, новый, а на нём царапины были. Я сегодня хотел в последний раз прокатиться, — залепетал Мальчишка.

— Новый он захотел… — пробормотал Марк.

— Я думал Мишка не заметит царапин… Это меня Бог наказал, я обмануть хотел… Дяденька, ты вот там останови, приехали.

Мальчишка махнул на стоянку вдоль высокого кованного забора.

Марк припарковал машину и остановился.

— Ну, пошли, — вытягивая Мальчишку на улицу, сказал он.

Мальчишка повёл Марка в открытую калитку.

— Ты куда это меня привёл? — удивился Марк, увидев впереди белоснежные стены увенчанного золочёными крестами храма. — Где твои родители?

— Там… — показал рукой на дверь в церковь Мальчишка.

— Ну, пойдём… — недоверчиво покосившись на Мальчишку, сказал Марк. — Работают тут что ли?

— Не, мирские. Служба сейчас, заканчивается уже наверно… — отвечал Мальчишка.

Марк нерешительно потоптался на пороге калитки, затем недовольно пробурчал:

— Ладно, пошли…

Мальчишка устремился вперёд.

— Эй, парень, постой, а ты чего хромаешь? — окликнул через десяток метров Мальчишку Марк.

— Ударился сильно…

— Это на велосипеде что ли? Болит?

— Болит…

— Покажи…

Марк принялся ощупывать ногу Мальчишки.

— Ушиб сильный, ерунда, — махнул рукой Марк, — пройдёт. Со мной много раз такое бывало…

Мальчишка согласился:

— Пройдёт.

И махнул рукой, вторя Марку, вышло у него это так забавно, что Марк улыбнулся.

Вошли в храм. Здесь было тепло, уютно, горели свечи, благоухало ладаном, многолюдно.

Мальчишка, стоя у двери, перекрестился. Марк хотел было тоже, но как-то постеснялся.

— Ну и что, где тут твои? — наклонился он к Мальчишке.

— Вон там, — прошептал тот, указывая на прихожан, столпившихся возле вышедшего к ним на проповедь батюшки.

— Ладно, подождём…

— Подождём, — согласился Мальчишка и направился к какой-то иконе.

— Эй, парень, ты куда, — ринулся за ним Марк.

Мальчишка уже стоял перед иконой и крестился.

— Это Николай-чудотворец, — прошептал он, подоспевшему к ним Марку. — Я всегда ему молюсь.