Где-то рядом

В телевизоре — старые песни.
У экрана семья собралась.
Для родителей юность воскресла.
Дети с кошкой играют, смеясь.

Тихий вечер уютный. Суббота.
Вьюжит дикий январь на дворе.
Расписные узоры на окнах.
Новогодняя ёлка в ведре.

Замирают секунды… И тайно
счастье в комнату входит тайком.
Бесконечная песня о главном
льётся в души светло и легко.

«О, Боже, мы обречены…»

О, Боже, мы обречены
друг друга помнить молодыми.
И если дни все сочтены,
пусть не угаснет память с ними.

Уютный яркий детства рай —
и боль горючая потери.
Струится время кровью ран,
открытых на душе и теле.

Спокойнее не теребить
воспоминаний нежных вату.
Но мы обречены любить
друг друга, молодых когда-то.

«Потихоньку сходят с дистанции…»

Потихоньку сходят с дистанции
и попутчики, и друзья.
Поезд мчит до конечной станции
с января и до декабря.

Прибавляются цифры в возрасте.
Всё мутнее желаний блеск.
Поезд мчит, набирая скорость. И
возрастает цена за билет.

На перронах, на перекатах
остаются мои друзья —
те, с кем поезд выбрал когда-то,
те, с кем юность сбылась моя.

Поезд мчит… Но уже не хочется
с восхищеньем смотреть вперёд.
Разве там не тупик одиночества
неминуемо каждого ждёт?

«Нам не хватает войны…»

Нам не хватает войны…
Плесенью скромно покрылись.
Сказками мысли полны —
сказками о бескрылии.

Сам себе каждый — герой.
Сам себе — Понтий и Будда.
Нас же таких — рой!
Нас же призвали как будто!

Время сведёт концы.
Звезды любому мерцают.
Вроде вначале — бойцы…
Что же потом — полицаи?

Что же потом — на-попят?
Спрятаться, схорониться…
Бабы нас видеть хотят
возле своей спадницы.

Дети хотят нас жрать —
выпить последние соки.
Нам друг на друга — насрать.
Гордые, мы одиноки…

Так, может, в этом заслон?
Может, в этом причина?
Кто главный — ты или Он,
абсолютная ВеличИна.

Или ВеличинА,
если тебе так удобней…
Но бесконечна война —
тягостнее преисподней.

Играйся с собой в поддавки.
Ищи в зеркалах откровения.
Но в том, что ты стал таким
кому предъявлять обвинения?!

«Нас стало много, слишком много стало…»

Нас стало много, слишком много стало —
усталых королей без верных королевств.
Страницы судеб жизнь перелистала,
но в грязное бельё не хочет лезть.

А мы амбиции сверяем, не смиряя,
надежду греем воспарить вовне.
Гордимся святостью, как истые миряне,
гордыни грех усугубив вдвойне.

Бредём, слепые, бередя сомненья,
на поводу и наглых и слепых.
Всё о себе — унылое сопенье.
Всё под себя — любимых и любых…

ПАЗЛЫ