Где-то у Проциона

– Да объяснение-то простое, – как-то невесело усмехнулся Башкирцев. – Динамическая запись воспроизводит ВСЕ функции скопированного объекта. Вот, собственно и все. Сложность – в разделении носителей, когда… новый объект должен отделиться от материнского. Вот там – ой-ё-ёй! Мы поначалу даже не знали, что вообще делать. Пришлось копировать сюда целый институт…

– Да, мне Витька говорил…

– Теперь методику освоили, – продолжил Андрей Ильич. – И оказались перед жуткой перспективой.

– В смысле?

Башкирцев глянул на Лунина искоса.

– Да ведь каждому такому новорожденному нужен свой носитель. А у нас их до сих пор чуть не на коленке производят. На экспериментальном заводе. Мы выпуск, конечно, увеличили, перешли на поток. Свои нужды удовлетворяем. Но это ведь не выход.

– А Брэнсон?

Башкирцев кивнул.

– Да, с Брэнсоном мы обеспечим носители в нужном количестве в масштабах всей планеты. Но проблема-то не в этом. За какой срок, по-твоему, мы можем сравняться по численности с остальным человечеством?

Лунин подумал и посмотрел на создателя Новой Утопии с испугом.

– Но вы же что-то с этим делаете… – неуверенно сказал Вадим. – У вас же, как я понял, есть правительство, комитеты всякие… Да и хроночердак этот – чтоб прирост населения затормозить.

– Делаем, конечно. И молодняк весь сюда переселили, и рождаемость у нас управляемая введена. Но это ведь в лучшем случае полумеры. Вопрос нашего сосуществования с человечеством они не снимают. И даже на будущие поколения мы его спихнуть не можем, потому что, похоже, срок жизни у нас тут получается практически неограниченный. То есть – все равно, даже и с теми, кто придет потом нам этот вопрос придется решать.

– Ну и… к чему же вы пришли?

– К переселению, – ответил Башкирцев. – Безопасней и полезней для всех разделить нас и нормальных людей. Мы планируем создать гиперсеть на астероидах. Дальнейшее развитие глонета. Скайнет или Великое Кольцо… Там даже нам работы хватит лет на сто как минимум. Ну и Земле выгодно: сырье и промышленность на астероидах, возможность перейти полностью на солнечные электростанции, базы для исследования внешних планет и запланетного пространства, ближайшие звездные системы – это все нам вполне по зубам. И мы с вами, Вадим, вполне может статься, еще как-нибудь вспомним этот наш разговор где-нибудь в системе Проциона, например…

– Круто… – сказал Лунин.

– Да. Но это при условии, что нам удастся справиться сейчас с теперешними нашими проблемами.

– И для большего осознания вы и привели меня сюда на экскурсию.

– Да, – повторил Башкирцев. – Иначе бы до вас не дошла вся серьезность ситуации.

– Черт побери, – сказал Лунин.

В голове у него сложилась, наконец, картина того дела, в котором он неожиданно оказался участником. Даже в кратком изложении она оказалась настолько грандиозной, что Вадим испытал нечто вроде головокружения. Во всяком случае, ничего подобного в сознательной истории человечества никогда еще не происходило. Разве что в эпоху Великих Географических открытий.

Лунин раскрыл, было, рот, чтобы задать вопрос, но вдруг сообразил, что разговаривают они уже довольно долго. Он озадаченно посмотрел на часы. Потом на Башкирцева.

– Я ускорил наше с вами время, – ответил тот, опережая Вадима. – У нас сейчас примерно тот же темп, что и в реальном мире. Мы можем разговаривать без спешки.

7

– И для чего же в таком случае потребовался этот переход сюда через ноль? – поинтересовался Лунин после некоторой паузы.

– Не ищите подвоха там, где его нет, – ответил Башкирцев. – Все равно вы пока не представляете, как устроен наш мир. Поэтому слушайте, что вам говорят более опытные товарищи. И… – он неожиданно улыбнулся. – И задавайте вопросы. Чем больше, тем лучше. И не пугайтесь спросить глупость – вас поймут. Все мы через это прошли.

– Ну а все же?

– Через ноль мы сюда шли именно потому, почему и было сказано. Обычный способ занял бы слишком много времени. Сложность-то ведь не в том, чтобы разогнать или затормозить процессор вашего личного компа. Что я, кстати, сейчас и сделал. И это же мы проделывали в Диптауне. Главная трудность – синхронизировать те информационные потоки, с которыми ваш интерфейс взаимодействует в конкретном окружении. То есть – буквально штатно завершить работу всех приложений, что функционируют на окружающих носителях. А потом так же штатно запустить на новом месте с других. "Выключение компьютера было произведено без правильного завершения работы программы" – знаете ведь этот транспарант? Вот тут то же самое. Комп просто не может быстрее отработать по времени. А выключать каждый раз для быстроты… Вы сами испытали, что это такое. Прямо скажу – не всякий человек подобное выдерживает. Особенно если длительное. Но минуту – могут все нормальные люди. Это я специально вам говорю, чтобы вы не волновались. Потому что уходить отсюда мы будем таким же способом, как и пришли.

Вадим непроизвольно поежился.

– И никак иначе нельзя? – спросил он.

Башкирцев покачал головой.

– Нельзя. Это чисто аппаратное ограничение. По железу.

Лунин подумал.