Где-то в Краснобубенске... Рассказы о таможне и не только

Эту фразу мне тоже подсказали местные знатоки. Дело в том, что я абсолютно не представлял себе то, что должен был под этим самым капотом увидеть. Мои предположения оправдались в полной мере. Переплетение грязных проводов и какие-то ржавые железки не произвели никакого впечатления. Ни положительного, ни удручающего. Некомпетентность, однако, нельзя было показывать ни в коем случае. Следовало играть роль до конца. Пробормотав невразумительное «мда-а-а», я брезгливо потёр пальцем сильно замасленную поверхность какой-то бандуры, располагавшейся в центре открывшегося «пейзажа». Позже я узнал, что сия штуковина и являлась двигателем. Неожиданно оказалось, что я попал в «яблочко».

— Масло она, конечно, поджирает, — нехотя признался Заманский. — Но ты не боись! У меня знакомый есть в автопарке. Так что маслом я тебя обеспечу на всю оставшуюся жизнь…

Я медлил.

— Бесплатно, — обречённо добавил Валерка.

— По рукам! — согласился я. Бесплатное масло внушительно придавило чашу весов моих сомнений в пользу Заманского.

Авто, несмотря на свою древность, бегало довольно резво. Были, понятно, недостатки в виде сломанного ручного тормоза и разнокалиберных колёс, но цена приятно грела душу. А главное — бесплатное масло! Как выяснилось, «копейка» не просто поджирала это самое масло, а безбожно его жрала на завтрак, обед и ужин. Так, что подливать сей продукт в её бездонное чрево приходилось никак не реже двух раз в неделю. Но что значили такие мелочи в сравнении с чувством счастливого автовладельца!

А какая же машина без магнитолы? Не машина, а трактор какой-то! И вот здесь возникала вполне объяснимая трудность. Установка магнитолы в автомобиль советского производства требовала определённых навыков, умения и времени. Например, существовала необходимость изготовления так называемых «салазок». «Салазки» представляли собой выточенный из подручного металла блок, помогающий свободно вставлять дорогостоящий магнитофон-радиоприёмник в специально предназначенное для этого углубление на торпеде, а при временном оставлении своего железного друга, вынимать его и уносить с собой подальше от глаз расплодившихся воришек. В те годы услугу по установке «салазок» оказывали редкие в городе автомастерские. Записываться следовало заранее. Мастера, избалованные вниманием автолюбителей, вели себя подобно одиноким фотомоделям в окружении тысяч изголодавшихся мужчин и нагло заламывали несусветные цены, никак не соответствующие качеству выполняемых работ. «Салазки» постоянно застревали, не желали «ездить» туда-сюда, периодически царапали дорогой пластик.

— Тоже мне, проблема! — Валерка Заманский, уже нацелившийся на покупку новенькой модной «девятки», рад был помочь. — Обратись к Давыдову. Он всем нашим «салазки» тачает!

Инспектор технического отдела Боб Давыдов слыл в таможне мастером на все руки. В частности, установка магнитол считалась его «коньком».

— Днём я занят, начальство кругами ходит, — выслушав мою историю, небрежно процедил Боб. — А вот вечерком подруливай ко мне домой, на Пилютова. Знаешь, где эта улица? Отлично. Инструмент у меня есть…

Ещё бы я не знал, где находится улица Лётчика Пилютова! Двадцать лет прожил в Ульянке. А Сосновая Поляна — совсем рядышком!

Боб встретил меня в старом замусоленном халате и с потухшим окурком в зубах. Сквозь клубы сигаретного дыма едва проглядывала старая мебель.

— Ничего аппарат, — он сдержанно одобрил представленную мной магнитолу малоизвестной фирмы. — Пойдёт.

Мы прошли на кухню, где Боб занялся детальным изучением инструкции на английском языке. Через некоторое время он вынес неутешительный вердикт:

— Ни хрена не понятно.

Я расстроено покачал головой.

— Ладно, не напрягайся. Чего-нибудь придумаем, — Давыдов нажал кнопку стоявшего здесь же потрёпанного кассетника. — Посиди пока, послушай музычку. Хотя, тебе такая вряд ли понравится…

Боб был старше меня лет на десять. Из динамиков с хрипом вырвалось знакомое «Let’s twist again».

— Чабби Чеккер, — машинально отметил я.

Брови Давыдова поползли вверх:

— Ты знаешь Чабби Чеккера?

— А ты, наверное, ожидал, что я наслаждаюсь «Ласковым маем»?

— Скажи ещё, что нет?

— Не смеши!

— А как насчёт «Swinging Blue Jeans»?

— Не бери на понт, Боб! Ещё про Билла Хейли спроси!

— Ты же молодой совсем, Андрюха! Как…

— Сейчас любые записи можно достать. Было бы желание. А старых роккабильщиков я давно уважаю.

Боб оживился:

— Магнитола подождёт. Кстати, у меня есть редкий диск Бо Диддли и бутылочка «Смирновской». Редко встретишь настоящего ценителя…

— Ценителя чего? «Смирновской» или Бо Диддли?

«Смирновская» Давыдова закончилась быстрее, чем восьмая песня Бо Диддли. Пришлось идти в магазин. Потом мы слушали Эдди Кокрэна и потрясающую «Донну» Ричи Вэленса. Потом я вспомнил, что обещал жене быть дома в десять часов. Старый совдеповский хронометр на стенке давыдовской кухни показывал половину двенадцатого.

— Боб, горю! Надо ехать домой! Где у тебя телефон? Вызову такси.

— Зачем тебе такси? Ты же на машине?