Где Цезарь кровью истекал

Без пяти три, чистый, элегантный и добропорядочный, я оставил битком набитую машину перед входом в административный павильон, не имея ни малейшего представления о том, какие доказательства сходят с мощного конвейера Вульфа, но довольно чётко представляя себе грузополучателей. По-видимому, Стюртевант не подвёл, благо конвейер работал на полных оборотах. Вульф в одиночестве склонился над столом, разложив перед собой полдюжины карточек с раскрашенными изображениями быков. Одна из карточек лежала прямо перед его носом, и Вульф, сосредоточенно пыхтя и поглядывая на неё, рисовал карандашом в моём блокноте. Он был погружён в работу, как художник, одержимый творческим процессом. Я перегнулся через его плечо и несколько минут разглядывал его творение, обратив внимание, что карточка, из которой Вульф черпал вдохновение, была подписана «Гикори Букингем Пелл». В конце концов я отказался от бесплодных попыток понять, что происходит, и сел рядом.

— Как случилось, что Беннет доверил вам своё сокровище? — осведомился я. — Вы влезли к нему в душу или подкупили его?

— Он пошёл поесть. Ничего не случится с его формулярами. Сиди спокойно, постарайся не мешать мне и не чесаться.

— Зуд уже прошёл.

— Слава богу!

Я сидел, перебирая в уме различные хитросплетения, которые могли помочь разгадать эту головоломку. К тому времени благодаря намёкам Ниро Вульфа я уже сводил кое-какие концы с концами, но по-прежнему не мог взять в толк, почему Вульф так поглощён рисовальными упражнениями. Казалось нелепым, даже диким, что, скопировав одного из беннетовских быков, Вульф состряпает то самое доказательство, что поможет нам раскрыть двойное убийство, получить свой гонорар и выполнить обязательства перед Уодделлом. Тем не менее выражение на лице Ниро Вульфа не оставляло никаких сомнений в происходящем. Наконец я перестал ломать голову и расслабился.

В комнату вошёл Лу Беннет с зубочисткой во рту. Вульф тут же сунул блокнот и карандаш в нагрудный карман, отодвинул стул и поднялся навстречу.

— Благодарю вас, сэр. Примите свои формуляры в целости и сохранности. Берегите их как зеницу ока — теперь их ценность возросла вдвойне. Хорошо бы вы настояли, чтобы рисунки делали чернилами — тогда подделка станет практически невозможной. Без сомнения, мистер Осгуд тоже поблагодарит вас. Пойдём, Арчи.

Когда мы уходили, Беннет склонился над столом и разглядывал рисунки.

Внизу, на стоянке, Вульф вскарабкался на сиденье рядом со мной: это означало, что он хочет поделиться со мной чем-то важным. Пока машина медленно прокладывала путь через людское море, он сообщил мне следующее:

— Наш успех полностью зависит от того, как это будет организовано. Вот мой план…

Глава 20

Я остановил машину перед праттовским гаражом, и мы вылезли. Вульф, не теряя времени, поспешил к дому, переваливаясь как утка. На лужайке упражнялась Каролина. Конечно, для молодой женщины, даже для чемпионки, это могло показаться сомнительным времяпрепровождением, благо сегодня отпевали её бывшего наречённого, но при сложившихся обстоятельствах допускались разные толкования. Когда я проходил к условленному с Лили Роуэн месту встречи, Каролина опустила клюшку и поздоровалась со мной.

Лили качалась в гамаке. Увидев меня, она протянула руку и оглядела меня с ног до головы.

— Ты засвечена, — сказал я. — Вульф узнал твой голос по телефону.

— Не может быть!

— Факт.

— Но он согласился приехать ко мне в отель в шесть утра.

— Ха! Ты с треском провалилась, только и всего. Правда, вытащила его в полночь из постели, что уже само по себе достижение. Так что спасибо и на этом. Могу теперь оказать ответную любезность, только страшно спешу. Хочешь получить урок в детективной профессии?

— А кто будет учитель?

— Я.

— С наслаждением.

— Отлично. Быть может, это станет началом твоей карьеры. Урок предельно прост, но для него требуется умение владеть голосом и лицевыми мышцами. Быть может, мы обойдёмся без твоих услуг, но быть может, и нет. Так что ты должна быть на подхвате. Примерно через час или два я приду за тобой или пришлю Бёрта…

— Приходи сам.

— Ладно. Я провожу тебя к Вульфу, с которым будет ещё некто. Вульф задаст вопрос, а ты соврёшь в ответ. Дело проще пареной репы, а засечь тебя никто не сможет. Но это позволит уличить убийцу, поэтому спешу тебя заверить, что это не инсценировка и не провокация. Он и в самом деле виновен. Будь хоть один шанс из миллиона, что он не убийца…

— Не трепыхайся. — Уголок её рта привычно вздёрнулся. — Врать буду только я?

— Нет. Ещё я. И Вульф. Нам нужно только подтверждение.

— Тогда это вовсе не ложь. Правда тоже относительна. Я вижу, ты уже умылся. Поцелуй меня.

— Плата вперёд?

— Не вся. Только аванс.

Секунд через тридцать-тридцать пять я выпрямился, прочистил горло и сказал:

— Если уж делать что-нибудь, так делать наилучшим образом.

Она улыбнулась с сияющими глазами и промолчала.

— Ладно, — сказал я. — Теперь хватит улыбаться, и выслушай меня внимательно.

Мне не пришлось долго объяснять. Четыре минуты спустя я уже трусил к дому.