Где ты, рай?

Капитан «Хорссена» — молодой человек, его долговязая, костлявая фигура видна всюду, он выкрикивает свои распоряжения по палубе. Однако он проявляет доброжелательность к заключенным, им разрешают находиться на палубе, когда погода не слишком плохая. Трое английских морских пехотинцев с «Пандоры» совершают путешествие на «Хорссене», чтобы присматривать за «ботаниками». Они порядочные люди, у которых одно на уме — добраться домой, в Англию, в надежде дезертировать со службы как можно скорее. Они отвечают за заключенных перед капитаном Эдвардсом, но по этому поводу один из них, капрал Лэнгли, говорит: «Как могут сбежать люди с кандалами на ногах? Если они захотят прыгнуть за борт, кандалы сразу же потянут их ко дну, и они утонут менее чем за одну минуту».

Капитан Янсзон наверняка освободил бы их от кандалов, но Лэнгли и два других солдата на это не соглашаются, поскольку это противоречит приказу Эдвардса. Итак, «Хорссен» плывет по проливу Сунда, который отделяет Яву от Суматры, и, увлекаемый течением, проходит совсем близко от берега.

3

В один из этих дней утром голландский боцман обращается к Джеймсу Коксу, который стоит у поручней и рассматривает кроны пальм, раскачиваемые ветром на берегу. «Это ты говоришь по-голландски?»

Кокс кивает и смотрит на него сбоку. Это невысокий неуклюжий парень с аккуратно причесанными волосами, связанными в пучок. По мнению Кокса, ему около тридцати лет.

Моряк говорит: «У меня есть хороший друг Питер, сторож на тюремном судне в Батавии. Он сказал мне, что ты хорошо заплатишь тому, кто поможет тебе сбежать на сушу. Может, я помогу тебе».

Хотя сейчас раннее утро, тропическая жара, словно пелена, наполняет «Хорссен». Судно легко катится вперед, покачиваясь на волнах. Канаты скрипят, когда рулевой поворачивает руль, сначала один поворот — влево, еще поворот — вправо. Между тем Джеймс Кокс раздумывает, что ему ответить голландцу. «Как ты мог бы помочь мне сейчас?» — решается спросить он.

«Ты умеешь плавать?»

«Конечно, умею, и я вполне мог бы доплыть до тех пальм… но не с закованными в кандалы ногами».

«Это как раз то, что я имел в виду, — говорит боцман. — Хочу спросить тебя, сколько ты заплатишь за то, чтобы освободиться от кандалов? Я распилю их поперек так, что цепь между кольцами разойдется, как только ты раздвинешь ноги».

«Что пользы в этом, я ведь все равно отягощен этими оковами?»

«А я удалю винты в кандалах. Когда ты нагнешься, ты сможешь открыть эти оковы и сбросить их ногами».

«А если я не смогу справиться с этим, когда прыгну в лохань?»

«Тогда ты утонешь, друг». Голландец ухмыляется и сплевывает жевательный табак в пролив Сунда. «Но в противном случае тебя повесят, правда не сразу, но все же повесят».

Кокс встряхивает головой. «А где на корабле ты распилишь кандалы так, что никто этого не заметил? И что будет, если мне удастся добраться до берега? Твои соотечественники сразу обнаружат меня и выдадут». Он отворачивается от боцмана и хочет уйти.

Однако его собеседник хватает его. «Постой, парень, — говорит он тихим голосом, чтобы рулевой ничего не услышал. — Все продумано. Я работаю в судовой кузнице, и я единственный, кто имеет доступ к кузнечным инструментам. Там я без труда раскую тебя и сделаю вид, словно занимаюсь обычной работой. Утром до полудня мы проходим у острова Туортвей, там пролив имеет в ширину всего четыре морские мили. Сильное течение несет к берегу, и ты не первый, кто сбежал с корабля и доплыл до берега в этом месте, могу сказать тебе наверняка. Немного дальше к северу находится арсенал Хонрост. Там очень требуются люди, и никого не спрашивают, откуда он появился. Однако, прежде чем прийти в Хонрост, видишь дом в лесу — тут ты не можешь ошибиться, так как он единственный на всем пространстве до Хонроста. Там живет брат Питера, он и раньше помогал беглым морякам, которые прыгали за борт корабля. Если у тебя есть деньги, он укроет тебя, а поскольку ты говоришь по-голландски, можно все хорошо уладить, дать тебе голландское имя и устроить перевозку на судне до Амстердама. Можешь также передать сердечный привет от Яна, так меня зовут».

«Как я могу поверить в правильность того, что ты рассказал мне. На тебя можно положиться, Ян?»

«Можешь мне не верить. Однако я вряд ли предложил бы это, если бы не доверял тебе. Ведь ты мог бы выдать меня капитану Янсзону».

Кокс наклоняется к моряку:

«Сколько ты хочешь за хлопоты?»

«Сколько у тебя есть?»

Они сошлись на шести золотых соверенах[56].

На следующее утро при первых лучах солнца Ян без труда расковал Джеймса Кокса в судовой кузнице, распилив кандалы между кольцами. Однако он пока запретил ему раздвигать ноги. «Чтобы тебя не засекли до побега, ты должен сделать это в тот самый момент, когда прыгнешь на перила. Когда ты очутишься в воде, ты сможешь сбросить кандалы. Теперь я снял винты, немного посиди здесь и поупряжняйся, но не выходи без цепи между ногами».