Где ты? (СИ)

Она осторожно расчесала и заплела его волосы в замысловатую косу на затылке, попутно объясняя основы музыки. Яур довольно живо согласился учиться и больше уже не возмущался ее присутствием рядом с собой.

***

Блики огня походили на кровавые переливы в орандиновой капле, смотреть на артефакт было как-то неприятно и, если честно, жутковато. Камень выглядел так, будто обладал собственной волей и был разумным. Иногда даже казалось, что из его красных глубин смотрит душа той погибшей в тоннеле магини.

— Выяснили, кто она?

— Сир, судя по артефакту, это была Ноэль. Сохранившиеся хроники тех времен описывают, что именно у нее в артефактах был веер. К тому же, Ноэль пропала без вести через два года после того, как ушли все маги.

— Если мне не изменяет память, она была последней воспитанницей Ирика? — уточнил монарх.

— Да, сир. Она пропала сразу после его смерти.

Подумав, Дикиор спросил:

— Урид, а как выглядела Ноэль?

— Вишневые волосы, курносый нос, довольно крупные пурпурного цвета глаза, острый подбородок. Как-то так, судя по полуистлевшему портрету.

— Значит, призрак женщины, которую видит Яур, это точно не она.

— А призрак что, не может сказать, кто она?

— Нет, Урид, не может. Кринолин вышел из моды после ухода магов, призраку около тысячи лет. Она все забыла. Вот. — Дикиор протянул ему грубый набросок старинного перстня-печатки — У нее на пальце есть такое. Яур, конечно, не боги весть какой художник, но смысл ясен. Посмотришь, кто она такая.

— Сир, после смерти Ирика дворец отстраивали заново. Если она жила до или же в это время, это будет проблематично.

— Разузнай, сколько сможешь. Я не прошу у тебя невозможного.

— Да, Сир.

— Что еще выяснили о Ноэль?

— Она лежала на животе, подол платья был задран так, будто она бежала от кого-то, нога сломана, не известно до или после падения. Одной рукой она держалась за артефакт, в другой у нее был пузырек, алхимики определили, что в нем находился сок радолы. Он и со временем сохраняет свои свойства.

— Вот как? Урид, дворцовое привидение, ту даму в бирюзовом, отравили радолой. Совпадение?

— Не знаю. — начальник охраны пожал плечами — Эта магиня была там не одна. Она лежала щекой на мужской руке, торчащей из-под завала. Второй труп тоже откопали, но личность установить не смогли. Вот подробные отчеты.

— Кстати, а почему этот проклятый цветок вырос только сейчас, если костям этой Ноэль около тысячи лет? — спросил монарх, принимая документы.

— Да кто его знает, сир? Калиира — растение странное, мистическое. В Зайнаре его зовут мертвым корнем, в Ликире — голосом покойных, а в Рое и вовсе цветком демонов. По всему миру оно растет на костях, как правило, старых.

— Будто напоминает, что нет тайны, которая не открылась бы. — задумчиво пробормотал король.

— Именно так, сир. — подтвердил Урид и, видя, что монарх больше не задает вопросов, спросил — Я могу идти?

— Да, иди. Жду новых подробностей.

***

Эгирон выглядел так, будто у него отправили на войну всех друзей разом. Скорбное лицо, нервные движения, раздраженный голос. Никто из дворян уже не осмеливался к нему подходить из опаски получить по шее. Только верный и порядком умученый причудами подопечного Кей тенью следовал за ним повсюду. И Эгирон был бы рад заняться каким-нибудь делом, но отец, едва узрев дерганого наследника, приказал сосредоточить все силы на выбранной невесте, которую тот так опрометчиво обидел. Только вот Аорет ни в какую не желала с ним мириться. Он даже любовные песни пел ей под окном, как последний дурак, а она… Она выплеснула ему на голову целый тазик холодной воды с балкона! Такого унижения ему еще ни разу не приходилось испытывать. В общем, принц тоже разобиделся.

— Да она пиявка! Яблочный червяк, понимаешь? Она ест мое сердце без зазрения совести!

— И что, Вы ее теперь разлюбили? — меланхолично щурясь от яркого солнца, без особого интереса спросил Кей. Он единственный человек, который вообще слушал нытье окончательно расстроенного Эгирона.

— Нет. Но и жениться на этой ведьме…

— Тогда женитесь на Атилое. — зевнул телохранитель — Она же ангел.

Эгирона перекосило. И далее последовал поток фраз из разряда «никто меня не понимает», «я ж ее люблю» и «где ж носит Яура?». Не то, чтобы Эри не знал, где его носит, вопрос был чисто риторическим.

Кей активно делал вид, что слушает, на самом же деле он очень устал и хотел спать. И все потому, что после вчерашнего купания «жениха» под балконом, этот самый «жених» устроил дружескую попойку среди своих товарищей, с некоторыми из которых заканчивал академию. А Кей, естественно, глаз не сомкнул, охраняя венценосного пьяницу. И нет бы этот ненормальный спать лег, а он в парк с утра поперся — воздухом подышать. В последнее время Кея тоже стал беспокоить вопрос «а где Яур?». И еще вопрос «как он все это выносил?». И мысль: «Друзьям Эгирона надо памятники ставить. При жизни. А лучше сразу склепы строить». Потому, что Кей, каким-то неведомым ему образом попавший в число товарищей наследника, сам готов был убиться.

— Ого, ты глянь! — оторвал его от размышлений принц, пихнув локтем в бок.