Где ты, там я. Сборник рассказов

— А потому, — он прислонил Костю к стеночке и аккуратно обхлопал его по карманам. Вытащил связку ключей и вложил ей в руки. — Брелок от машины узнаешь? Нажми.

Она нажала. Машина замолчала. Она нажала еще раз. Машина завелась. Она закусила губу и заглушила мотор.

— Костя? — голос ее прозвучал по-детски жалобно. — Костя? Зачем?

— Я специально не стал отключать сигналку, — похвастался Леха, — знал, что не угомонится, паскуда! На горячем поймал!

— Ну и что? — с вызовом посмотрел на них Костя. — Что? Это даже на хулиганку не тянет. Какие у вас доказательства? Я брелок на улице нашел. Или вы мне его подбросили! И вообще, кто это такой? Марина, ты уверена, что не он это все подстроил?

— Мне-то зачем? — удивился Леха.

— А затем! Откуда ты взялся?

— Это друг Максима, — не очень уверенно ответила она.

— Ага! Я друзей Максима всех знаю. Не было у него такого!

— Что ты знаешь! — вскипел Леха. — Что ты знаешь, кроме своих баров, да клубов? Едрить тебя через коромысло!

— Стойте! — Марина сжала голову руками. — Костя! Зачем ты включал машину? Ты хотел меня с ума свести? Зачем? А письмо? Письмо с видео тоже ты прислал? За что? Что я тебе сделала?

Костя угрюмо отвернулся.

— Я тебе скажу, зачем, — Леха прислонился к капоту. — Помнишь, я у тебя спрашивал, как машина в гараж попала, да кто ей после аварии занимался? Ты сказала, брат мужа. Значит, была у него возможность и с сигналкой разобраться, и музыку на плеер закачать. Я тут справки-то навел — есть у меня связи — долгов у нашего Кости, аки блох у барбоски. А отдавать нечем, квартира давно уже у банка в залоге. А тут дом с приличным участком. Брат погиб, его вдова руки на себя наложила — и вот он уже в права наследства вступает. Так ведь? — он тряхнул Костю за шиворот. — Только вот интересно, стал бы он ждать, пока ты сама в петлю залезешь или помог бы? Судя по тому, кому он задолжал, не стал бы. К тому же все дружно подтвердят, что у вдовы башню снесло после смерти горячо любимого мужа, так что и разбираться не будут. И тут все одно к одному сложилось: и псих этот с тетрадкой, который тебя уверил, что в машине нечистая сила завелась, и подруга, которая якобы не слышала, как машина работает и музыка играет.

— Она и правда не слышала.

— Я-то услышал, — Леха рубанул воздух рукой. — А вот почему она не услышала, вопрос!

— Настя? — Марина посмотрела на Костю. Тот демонстративно отвернулся.

— Ага, — Леха осклабился, и ловко цапнув Костю за плечо, вытащил из нагрудного кармана его джинсовки телефон. — Вот я уверен, что Костя с Настей ни дня друг без друга прожить не могут.

Костя бессильно подергал руками у Лехи перед носом, но тот отмахнулся, как от комара.

— Ну что я говорил! Смотри! — он сунул ей под нос телефон. — Помнишь, ты в гараже застряла, когда ручка оторвалась? Кто-то шурупчики-то отвинтил! Я не зря расспрашивал, кто у тебя бывает. Ты только одно имя называла — Настя. Настя ручку открутила и аккуратно на место поставила. Расчет, конечно, хиленький был — могла пойти в гараж, могла не пойти. Но если бы пошла, а ты пошла, обратно бы уже не вернулась. Не зря Настя с утра примчалась — посмотреть, получилось ли. Опять же музыка эта. Кто мог знать про вашу любимую песню? Лучшая подруга. Ты ведь ей рассказывала?

Марина кивнула. Ладно, Костя — паршивая овца. Максим вечно его из разных передряг вытаскивал, долги его покрывал. Но Настя? Зачем?

— Да черт его знает! — Леха пожал плечами. — Пойми этих уродов. Это ж не люди, так… недоразумение одно. — Слышь, ты, недоразумение? Если вы свои штучки-дрючки не прекратите, я вас рядком положу и пару раз туда-сюда на своей ма-а-аленькой машинке прокачусь, усек? — Леха тряхнул Костю за шкирку. Тот мотал головой, словно китайский болванчик, и Леха еще раз тряхнув его словно грушу, поволок к выходу.

— Ну вот, — Леха вернулся, отряхивая руки, — в позу поставил и придал начальное ускорение. — Он покачал в воздухе ботинком сорок пятого размера.

Марина присела на диван. Все казалось нереальным, зыбким, как сон.

— Ты чего? — Леха налил в кружку холодный чай.

Марина пожала плечами, с неловкостью вспомнив, как чуть не бросилась ему на шею. Господи, она так одинока!

— Да так… выходит, никому верить нельзя?

Вообще-то, она ожидала ответа «мне можно», но не дождалась.

— Ничего, все пройдет. Люди, они разные. Хороших много. Я по стране всю жизнь мотаюсь, всяких встречал, но хороших больше. А ты не раскисай. Эти тебя больше не тронут — знаю я их — от страха в штаны наложили, теперь паиньками будут.

Огромным глотком он допил чай, и прежде, чем она что-то успела сказать, вышел за дверь, махнув рукой на прощание. Конечно, кто она ему? Максим другом был, а она?

* * *