Где ты, там я. Сборник рассказов

– А потому, – он прислонил Костю к стеночке и аккуратно обхлопал его по карманам. Вытащил связку ключей и вложил ей в руки. – Брелок от машины узнаешь? Нажми.

Она нажала. Машина замолчала. Она нажала еще раз. Машина завелась. Она закусила губу и заглушила мотор.

– Костя? – голос ее прозвучал по-детски жалобно. – Костя? Зачем?

– Я специально не стал отключать сигналку, – похвастался Леха, – знал, что не угомонится, паскуда! На горячем поймал!

– Ну и что? – с вызовом посмотрел на них Костя. – Что? Это даже на хулиганку не тянет. Какие у вас доказательства? Я брелок на улице нашел. Или вы мне его подбросили! И вообще, кто это такой? Марина, ты уверена, что не он это все подстроил?

– Мне-то зачем? – удивился Леха.

– А затем! Откуда ты взялся?

– Это друг Максима, – не очень уверенно ответила она.

– Ага! Я друзей Максима всех знаю. Не было у него такого!

– Что ты знаешь! – вскипел Леха. – Что ты знаешь, кроме своих баров, да клубов? Едрить тебя через коромысло!

– Стойте! – Марина сжала голову руками. – Костя! Зачем ты включал машину? Ты хотел меня с ума свести? Зачем? А письмо? Письмо с видео тоже ты прислал? За что? Что я тебе сделала?

Костя угрюмо отвернулся.

– Я тебе скажу, зачем, – Леха прислонился к капоту. – Помнишь, я у тебя спрашивал, как машина в гараж попала, да кто ей после аварии занимался? Ты сказала, брат мужа. Значит, была у него возможность и с сигналкой разобраться, и музыку на плеер закачать. Я тут справки-то навел – есть у меня связи – долгов у нашего Кости, аки блох у барбоски. А отдавать нечем, квартира давно уже у банка в залоге. А тут дом с приличным участком. Брат погиб, его вдова руки на себя наложила – и вот он уже в права наследства вступает. Так ведь? – он тряхнул Костю за шиворот. – Только вот интересно, стал бы он ждать, пока ты сама в петлю залезешь или помог бы? Судя по тому, кому он задолжал, не стал бы. К тому же все дружно подтвердят, что у вдовы башню снесло после смерти горячо любимого мужа, так что и разбираться не будут. И тут все одно к одному сложилось: и псих этот с тетрадкой, который тебя уверил, что в машине нечистая сила завелась, и подруга, которая якобы не слышала, как машина работает и музыка играет.

– Она и правда не слышала.

– Я-то услышал, – Леха рубанул воздух рукой. – А вот почему она не услышала, вопрос!

– Настя? – Марина посмотрела на Костю. Тот демонстративно отвернулся.

– Ага, – Леха осклабился, и ловко цапнув Костю за плечо, вытащил из нагрудного кармана его джинсовки телефон. – Вот я уверен, что Костя с Настей ни дня друг без друга прожить не могут.

Костя бессильно подергал руками у Лехи перед носом, но тот отмахнулся, как от комара.

– Ну что я говорил! Смотри! – он сунул ей под нос телефон. – Помнишь, ты в гараже застряла, когда ручка оторвалась? Кто-то шурупчики-то отвинтил! Я не зря расспрашивал, кто у тебя бывает. Ты только одно имя называла – Настя. Настя ручку открутила и аккуратно на место поставила. Расчет, конечно, хиленький был – могла пойти в гараж, могла не пойти. Но если бы пошла, а ты пошла, обратно бы уже не вернулась. Не зря Настя с утра примчалась – посмотреть, получилось ли. Опять же музыка эта. Кто мог знать про вашу любимую песню? Лучшая подруга. Ты ведь ей рассказывала?

Марина кивнула. Ладно, Костя – паршивая овца. Максим вечно его из разных передряг вытаскивал, долги его покрывал. Но Настя? Зачем?

– Да черт его знает! – Леха пожал плечами. – Пойми этих уродов. Это ж не люди, так… недоразумение одно. – Слышь, ты, недоразумение? Если вы свои штучки-дрючки не прекратите, я вас рядком положу и пару раз туда-сюда на своей ма-а-аленькой машинке прокачусь, усек? – Леха тряхнул Костю за шкирку. Тот мотал головой, словно китайский болванчик, и Леха еще раз тряхнув его словно грушу, поволок к выходу.

– Ну вот, – Леха вернулся, отряхивая руки, – в позу поставил и придал начальное ускорение. – Он покачал в воздухе ботинком сорок пятого размера.

Марина присела на диван. Все казалось нереальным, зыбким, как сон.

– Ты чего? – Леха налил в кружку холодный чай.

Марина пожала плечами, с неловкостью вспомнив, как чуть не бросилась ему на шею. Господи, она так одинока!

– Да так… выходит, никому верить нельзя?

Вообще-то, она ожидала ответа «мне можно», но не дождалась.

– Ничего, все пройдет. Люди, они разные. Хороших много. Я по стране всю жизнь мотаюсь, всяких встречал, но хороших больше. А ты не раскисай. Эти тебя больше не тронут – знаю я их – от страха в штаны наложили, теперь паиньками будут.

Огромным глотком он допил чай, и прежде, чем она что-то успела сказать, вышел за дверь, махнув рукой на прощание. Конечно, кто она ему? Максим другом был, а она?

***