Возле маленькой белой церкви с поросшей травой крышей я попросил Эйдис притормозить. Идиллия. Каким и должен быть один из последних дней в этой стране. Совсем как в последнюю неделю каникул перед новым учебным годом – помнишь? Помнишь, каким ясным был воздух? И небо почти без туч. Достав из машины сверток, я попросил Эйдис подержать его, а сам открыл багажник и вынул оттуда лопату. Открыв ворота, я вошел на церковное кладбище. Эйдис шла следом.
– Ты что, хочешь выкопать покойника? Так, что ли?
– Я не буду никого выкапывать. Я буду закапывать.
Мы подошли к плите над могилой Софии и остановились.
– Матиас, мне это все не нравится. Очень не нравится.
– Все в порядке.
– Ты ее знал?
– Да, знал. Но, как оказалось, совсем плохо знал.
Склонившись над плитой, Эйдис вгляделась в надпись:
– Она умерла совсем молодой. Что с ней произошло?
– Ее сбил автобус.
– Мне жаль, Матиас.
– Ничего. Она очень любила автобусы. Могло и что похуже случиться.
Воткнув лопату в землю, я с силой копнул несколько раз, отбрасывая землю в сторону и озираясь, ведь местные жители вполне могут подумать, что я тут занимаюсь осквернением могил.
– Давай сверток, – быстро сказал я.
Эйдис протянула мне сверток, я развернул бумагу и вытащил «Путеводитель Филдинга по островам Карибского бассейна и Багамам». Это Хавстейн предложил отвезти книгу сюда, тогда мы будто забирали с собой и Софию. Я положил книгу в ямку – со всеми отметками, подчеркиваниями, вклеенными листочками и сведениями, на сбор которых ушел не один год. Мне даже было немного не по себе, хотя в глубине души я понимал, что совершаю благой поступок. Вроде как подвожу черту. Я уложил сверху землю и утрамбовал ее лопатой.
– Это чтобы она вроде как знала, куда мы уезжаем?
– Это Хавстейн попросил.
– Думаешь, она найдет нас? То есть по книге?
Я улыбнулся: вот уж не знаю, сработает ли это.
– Ну, может, она заблудится и очутится на Багамах. Она иногда бывала слегка рассеянной.
Мы посмеялись, но смех был каким-то картонным, ненастоящим.
Оставив лопату в машине, мы спустились вниз, к маленькому озеру Поллур. Было время отлива, обнажившего песчаный берег, мы шагали к заливу Вестманн, а я рассказывал Эйдис о Филдинге с его Карибским бассейном и о Софии, которую я, сам того не осознавая, так сильно любил.
На обратном пути я опять заснул прямо в машине, успев лишь почувствовать, как Эйдис похлопывает меня по голове, будто маленького ребенка, поздно вернувшегося домой. Я не помню, как приехал домой, не помню, чтобы я разговаривал с кем-то или делал что-то особенное, а когда я окончательно проснулся, уже наступил наш последний вечер на Фарерах. В дверном проеме стоит Палли, он прямо-таки подпрыгивает от воодушевления. Они с Хавстейном разговаривают о корабле, и Хавстейн говорит, что судно готово и нам пора собираться, потому что на следующее утро мы пораньше отправимся в путь. Он говорит, что пора вставать, мы через пару часов собираемся в «Кафе Натюр», корабль готов,