Где живет мандариновое настроение

П – ворох Писем, написанных глупым Пучком Перьев (еще одна моя кличка), и чуть поменьше ворох, Полученный Птицем (и еще одно обращение его ко мне). Рядом с ворохом покоится злосчастный мешок с Плюшем и Поролоном, которым он обещал меня наказать за плохое поведение… на самом-то деле это здорово, дурачиться и нести Пургу. Еще дурацкое, но очень в тему, словечко, рожденное в нашей Переписке, опечатка в слове «прикрыли» тему на «Прирыли» тему. Память, которою то пытаешься стереть и выжечь дотла, то, как самую большую ценность, бережешь. Пустота… было и такое. Его Прикосновения, он держит меня за руку, слегка поглаживая, а я… все время куда-то стремлюсь, попрыгать на одной ножке, получить по заднице, состроить ему рожицу.

Р – Руки – прогулки за руку, под ручку, один фиг рука съезжает в напопный карман на штанах, ну так ведь удобней. Танец наших рук прикосновения…

С – из Снега, на гранитном парапете набережной, как живое, вылепленное нашими совместными усилиями неведомое чудо – Снеговик. Художественная лепка снеговиков. Думаю, все мастера эпохи Возрождения должны были плакать от зависти, а сюрреалисты – так вообще рвать волосы и рыдать в бессилии от нашего творения. И этот снеговик – тоже персонаж старой и доброй Сказки на двоих, только для нас с ним. А еще из букваря разноцветными бабочками вылетели Сны, сны про Старый провинциальный город, который мне с завидным постоянством снится, в котором почему-то живет он. Салют, который после распития коньяка он так и не вспомнил.

Т – Память пронзили две иглы Труб с бело-красной боевой раскраской, фабрика по производству облаков. Они были видны из окна гостиничного номера. Домики для бесприютных поросят, мы тоже были этими свинтусами. Наши обеды в «МУ-МУ», ведь просто поесть – это так скучно, гораздо интересней, а главное, вкусней, Тырить кусочки еды из его тарелки. Ты и наполненная Тишина.

У – маленькие лучики разбегаются от небесных глаз, приподнятые уголки губ… Улыбка, до замирания сердца, любимая улыбка.

Ф – ступеньки у метро «Фрунзенская»… Безумный концентрат памяти – лесенка МДМ. Я любила спешить к нему, а потом ждать. Ведь в ожидании его, как в ожидании сказки, тоже есть своя прелесть. В памяти осталось зыбкое, дрожащее отражение Фонарей Лужников в темной воде Москва-реки. Февральский ливень, от которого мы прятались в подворотне. Наушники на двоих, в которых звучит Zaz, и мы, соединенные тонкими проводками, целующиеся как подростки.

Х – Хвост… Не так уж важно, птичий или волчий, вот просто хвосты, и все тут. И, конечно же, я – великий заяц Хваста, вечно хвастающийся какой-то несусветной фигней, чтобы улыбнуть его))).

Ц – не ко времени года Цветущие каштаны. На улице октябрь, высохшие пожелтевшие листья из последних сил сопротивляются порывам ветра, а ветви рождают новые. Под ногами уже созревшие плоды, и я, с безумством жадной белки, распихиваю их по карманам, они вываливаются, а я все продолжаю распихивать по укромным уголкам одежды, его смех и обещание соорудить мне какое-то чудо-юдо из них. А над головой – цветущие каштаны.

Ч – иногда в жизни случаются Чудеса… Чашка, выкрученная на гончарном кругу с изображением Семаргла, специально для него. Я люблю делать ему авторские эксклюзивные подарки. Еще память давит щемящей нежностью – прогулка в переулках Арбата. Лето, вечер, на улице тепло, распахнуты окна домов, и откуда-то льется мелодия, живая, не из магнитофона, настоящая. Свет фонарей пробивается сквозь малахит крон деревьев, превращая старые дворики в нереальность. Он рядом, нестерпимо близко. И маленькая сережка с Черным брильянтиком ему в подарок. Чернослив, сухофрукт – так я его иногда называла за долгие раздумья перед принятием решений.

Ш – Шнурки. Эти дурацкие желтые шнурки, я уже и не помню, зачем мне тогда понадобилось их покупать. Наверное, оттого, что я неисправимая специалистка по всякой ерунде. И наши с ним завязанные узелки на этих шнурках. Так и висят у меня на лампе эти ядовито-желтые шнурки с узелками. Наша извечная борьба за мое здоровье, когда он с завидным постоянством пытался нахлобучить на меня Шапку, капюшон и прочую ненужную мне хрень, а я гордо взъерошивала перья и пыталась увернуться от издевательства над пернатым. Прогулки по осенним скверам и паркам и обязательное горе дворников – разбрасывание и Шуршание листьев. А еще – это слова, произнесенные в полумраке в сумерках Шепотом.

Щ – вслед за волком из букваря показался мелкий жизнерадостный Щенок, весло тявкнув, умчался вслед за старшим. Этот щенок редко просыпается в нем, но все же бывает такое. От его появления в душе возникло Щемящее чувство радости, но Щелчок по клюву вернул меня в реальность.

Ъ – буква-бука, стоящая особняком от всех, вечно всем недовольная и… твердая бука, одним словом.

Ы – возможно, это его коронное гЫ, по-доброму посмеяться над очередной моей причудой.

Ь – славная буква, дарящая мягкость и пушистость словам.

Э – Эфемерность… невозможность, призрачность происходящего – это все оттого, что есть невозможность до конца поверить в чудо.