Геббельс. Портрет на фоне дневника.

…3 часа 30 минут. Загремели орудия. Господь, благослови наше оружие! За окном на Вильгельмплац все тихо и пусто. Спит Берлин, спит империя. У меня есть полчаса времени, но не могу заснуть. Я хожу беспокойно по комнате. Слышно дыхание истории… Прозвучала новая фанфара. Мощно, звучно, величественно. Я провозглашаю по всем германским станциям воззвание фюрера к германскому народу. Торжественный момент также для меня… Еще некоторые срочные дела. Затем еду в Шваненвердер. Чудесное солнце поднялось высоко в небе. В саду щебечут птицы. Я упал на кровать и проспал два часа. Глубокий, здоровый сон.

И предвкушение молниеносной победы.

Глава седьмая «Предоставить эту землю лучшему народу – немцам» (Гитлер)

Это был долгий путь германского фашизма – ко дню 22 июня 1941-го. Он начат еще в 1924 году, когда в «Майн кампф» Гитлер изложил цели национал-социализма. «Мы снова хотим оружия!» – подстрекал он реваншистские настроения в разбитой Германии. Культ войны противопоставлялся миротворческим усилиям демократических сообществ: «Так называемая гуманность – смесь глупости, трусости и надуманных благих пожеланий, что тают как снег под мартовским солнцем». «Земля и почва – цель нашей внешней политики». «Только достаточно большая территория на этой земле обеспечивает народу свободу существования».

Быть или не быть Германии, зависит от того, как она справится с задачей захвата земель, утверждал он. «Германия либо станет мировой мощью, либо вообще перестанет существовать». И в соответствии с этим ультиматумом Гитлер на пороге полного поражения Германии, в двадцатых числах апреля 1945 года, заявил: немецкий народ оказался недостойным своего фюрера и не заслужил того, чтобы продолжать жить.

Но демократическая ФРГ на ощутимо урезанном пространстве земель Германии, с добавившейся плотностью населения создала самое мощное в Европе государство, высветив абсурдность маниакальной идеи «жизненного пространства», которое предстояло завоевывать немцам в смертоносной войне.

Главной целью захватнических войн фашистской Германии был Советский Союз. Национал-социализм – «мировоззрение, которое стремится, отказавшись от демократической идеи масс, предоставить эту землю лучшему народу – немцам», – провозглашал Гитлер в «Майн кампф».

Советский Союз должен был пасть, чтобы обеспечить немцев на 100 лет землей, ресурсами и рабской силой. Советский Союз – политический противник – был последним препятствием на пути завоевания Германией господства в Европе, последней надеждой Англии и мира, и ему надлежало быть разгромленным, распасться и сойти со сцены.

Как не раз уже бывало, перед тем как напасть на страну, Гитлер затевает серию миротворческих договоров с ней, соглашений, переговоров, выступает с лицемерными заявлениями. Европейской дипломатии, в той или иной мере сохранившей пиетет к межгосударственным соглашениям, не удавалось приладиться к новой немецкой дипломатии, с ее этикой взломщиков, с шантажом, наглым обманом. И Гитлер переигрывал ее. Переиграл и Сталина.

В январе 1941 года был подписан в дополнение к имевшимся договорам русско-германский пограничный договор. Демонстрируя дружбу с Россией, Гитлер вовсю развивал план «Барбаросса». На совещании его с командованием вермахта был установлен характер маскировки операции против России – она должна осуществляться под видом подготовки к вторжению в Англию (что и происходило на деле). В марте уже был готов план расчленения Советского Союза на 9 областей, управлять которыми будут имперские комиссары, подчиненные рейхсминистру по делам оккупированных восточных областей Розенбергу. Ответственным за экономическую эксплуатацию России Гитлер назначил Геринга, и в марте уже были готовы на этот счет план и репрессивные меры.

При всей успешности наступления немецких войск эта кровопролитная борьба вела к краху фашистской империи во главе с Гитлером. Игрок, он на этот раз переиграл самого себя. 22 июня 1941 года – роковая для Гитлера дата. А по иронии истории именно в ночь с 22 на 23 июня Наполеон перешел русскую границу.

«СОВЕТСКАЯ СИСТЕМА РАССЫПЛЕТСЯ КАК ТРУХА»

22 июня я стояла у Никитских ворот в толпе москвичей, ошеломленно слушающих у репродуктора выступление Молотова.

За моей спиной на здании кинотеатра повторного фильма висела большая красочная афиша – «Когда пробуждаются мертвые». Как символично сошлось. Это был час пробуждения незрячих, слепцов, дождавшихся «внезапного» нападения, начатого в 1924-м («Майн кампф») и с 1933-го неукротимо приближавшегося.