Гея: Альманах научной фантастики

Его фильм снят в добротной реалистической манере (даже съемки проходили в том самом районе Лондона, что указал писатель), и вся «фантастичность» обусловлена не спецэффектами — фильм по меркам современной кинофантастики может показаться даже аскетичным, — а фантасмагорией, творящейся на экране. Это общество, в котором война означает «мир», планируемая нищета — «процветание», где в министерстве любви — застенок, а истина ежедневно, ежечасно переписывается согласно новейшим указаниям «сверху». Впрочем, в том обычно и состоит страшная притягательность антиутопий, которым больше везет с аудиторией, чем их сестрам-утопиям, что все изображенное в принципе возможно. В том числе и в доброй старой Англии, где долгое время предпочитали видеть в романе Оруэлла лишь памфлет, обращенный против социализма…

Во время одного из Московских международных кинофестивалей наш зритель смог познакомиться с другой яркой антиутопией, правда выполненной в совсем иной манере. Это фильм английского режиссера Терри Гиллиама «Бразилия» (1987) — эксцентричный, иногда смешной, но чаще замогильно-страшный фарс. Очевидно, режиссер отталкивался не только от романа Оруэлла, но пытался передразнивать и его киноверсию, о которой только что шла речь. Правда, в отличие от сдержанного гнева, загнанного внутрь ужаса, которым пронизан фильм Майкла Редфорда, в «Бразилии» царит черный юмор, сардонический смех над всеми — правыми и неправыми, своими и чужими…

Как бы то ни было, эти фильмы пока остаются самыми яркими и запоминающимися примерами кошмаров, которые мучают западных режиссеров (обратившихся к фантастике не с целью развлечь зрителя, но поразмышлять о будущем человеческого общества). Кошмары, что и говорить, переданы впечатляюще. А вот что до столь же ярких позитивных примеров того, что может вдохновить, то говорить здесь особенно не о чем: их попросту нет.

Разумеется, коль скоро отсутствует большая философская идея, представления о том, куда пойдет в своем развитии человеческое общество (в тех фильмах, о которых только что шла речь, это путь в тупик, в пропасть, в никуда), на смену приходят идеи-эрзацы, идеи-подмены. Утешительные, сами по себе обычно добрые, светлые и гуманные, эти идеи — вот беда! — слишком «гипотетичны», нереальны, чтобы, основываясь на них, предложить действенный рецепт изменения нашей жизни на грешной Земле.

К таким квазиидеям — первоначально только в научной фантастике, но, к сожалению, чем дальше, тем все чаще и сильнее в окружающей нас жизни — относится упование на помощь со звезд.

Космические пришельцы в таких картинах добры и мудры. Они способны установить дружеский контакт и взаимопонимание — если не с нами, то хотя бы с нашими детьми («Инопланетянин» Стивена Спилберга) или со стариками, как в фильме «Кокон» (1985) Рона Хоуарда. В этих двух картинах, по замыслу бесконечно далеких от какой бы то ни было «футуристичности» — действие в них развертывается в наши дни, но все это могло бы произойти вчера или завтра, — представлен, пусть и неявно, некий идеал. По крайней мере контакт с добрыми и мудрыми пришельцами оказывается идеалом в сравнении с десятками, сотнями фантастических лент, где инопланетяне, напротив, иррационально-жестоки и агрессивны.

Странное дело… «Позитивный идеал» обнаруживается в картинах, авторы которых используют все свое мастерство и недюжинную изобретательность, чтобы любой ценой увести зрителя от «контакта» с повседневной действительностью! Не перестраивать ее, а бежать от нее в мир сказочный, лишь по моде века облаченный в космические одежды…

В таких картинах не люди, а их небесные гости несут надежду, добро, взаимопонимание, столь редкие в мире людей. Хорошо хоть, что не просто даруют их, как боги — ничтожным смертным, но и стараются пробудить аналогичные чувства в людях. Несчастный инопланетный «чебурашка», герой фильма Спилберга, поначалу производит впечатление отталкивающее: уж больно необычен, даже уродлив в глазах землян его внешний облик. Но когда познакомишься с ним поближе, симпатии, сердца сидящих в зрительном зале завоеваны полностью и навсегда. Маленькому инопланетянину, попавшему в беду, сочувствуешь, переживаешь за него, и душа действительно преисполняется чего-то светлого и чистого. Когда в финале герой, избежав все уготованные ему «злыми взрослыми» (тоже повторяющийся мотив в кинофантастике последних лет) неприятности, вместе со своим маленьким земным другом взмывается в небо — прямо на велосипеде, навстречу поднимающейся неестественно огромной Луне! — в зрительном зале обильно текут слезы.

Как мало, оказывается, нужно нам в этом мире, всего-то — понять и полюбить другое существо… И лишь одна мысль огорчает, она приходит позже, когда непосредственное чувство растроганности проходит и мы в состоянии оценить фильм в ряду других научно-фантастических картин. Неужели для того, чтобы возродить в себе самих столь естественное человеческое, необходима подсказка с небес? А сами что — не сможем?..