Гейша

Мощно сказано, а? А главное, для всех случаев жизни. С нашими стихами еще мучайся, цитаты запоминай, чтобы в нужном место строчку вставить… «Я с тобой не стану пить вино, потому что ты – мальчишка озорной, потому что ведь у вас заведено с кем попало целоваться под луной…» Что-то типа этого, да?.. Тоже универсальная фраза в своем роде, Ахматова не дура была, когда писала. Но японские стихи сами так и ложатся в тему, их особо за уши притягивать даже не надо. Видишь, Юра, какая я разносторонняя личность! – перебивая сама себя, сказала Лена, протягивая руку за второй сигаретой. – А ты думал, что со мной только в постели интересно?

– Ничего я не думал, – буркнул я, вспоминая странный блеск глаз Аллы Эдуардовны, когда она говорила о Лене. Нет, тут все не так просто.

Я и в самом деле не предполагал, что она, приехав в Москву, всего нахваталась.

– Я и о живописи поговорить могу, – хвастала вовсю Лена. – У меня один любовник был, так он западных экспрессионистов коллекционировал. Я у него многому научилась. А того японца я так очаровала, что Сурик после этого целый год каждые три месяца в Токио летал вместе с ним, на его личном самолете, а мне из Японии привез наряд японской гейши: шелковое кимоно, деревянные сандалии, как скамеечки для ног, знаешь? И длинные заколки для волос, как вязальные спицы. Еще бумажный веер, разрисованный ветками цветущей сакуры, и полный прибор для чайной церемонии. Я дома перед ним наряжалась в японку, лицо гримировала белилами, подрисовывала губы бантиком, миндалевидные глаза, кланялась и устраивала перед Суриком японскую чайную церемонию. Он меня после этого стал звать «Елена-сан» и вообще называл «моя гейша».

Лена улыбнулась своим воспоминаниям. Я попытался представить себе эту тверскую девчонку с льняными волосами в ярком, как крылья бабочки, кимоно японской женщины, с высокой сложной прической… И знаете, получилось совсем неплохо. Ничем не хуже плоскогрудой низкорослой японки…

– М-да, – со вздохом вернулся я к своим баранам. – Получается, что у тебя с Осепьяном были взаимовыгодные деловые отношения? Жаль только, что все те люди, которые с вами тесно, так сказать, общались, не захотят выступить свидетелями в твою пользу… Ладно, насчет протекции умолчим, будем опираться только на то, что со смертью Осепьяна ты теряла жилье и деньги. Сколько в месяц ты примерно получала от него?

– Наличными около штуки на карманные расходы, плюс иногда подарки, плюс он оплачивал мои покупки, если они были заранее согласованы. Ежемесячно он оплачивал мне массаж, бассейн, абонемент в фитнесс-клубе, косметичку и парикмахера.

– Доказательства у тебя есть?

– Ну если все они согласятся признать, что им всегда платил по счету Сурик, тогда есть.

– Допустим, согласились. Убийство по неосторожности – неосторожное обращение с оружием. В деле говорится, что выстрел произведен из пистолета покойного.

– Ну я не знаю…

– Я тоже. Тем более результатов экспертизы пока нет. И когда будут – неизвестно.

– Ясно. Может, месяц, а может, и год, – горько усмехнулась Лена.

Я грустно кивнул.

– Осепьян учил тебя обращаться с оружием?

– Никогда в жизни. Да он и сам, по-моему, не слишком умел с ним обращаться.

– Ты когда-нибудь перед посторонними держала в руках его пистолет?

– Никогда в жизни.

– Даже в шутку? Даже когда Осепьян его чистил?

– Когда он свою пушку чистил, а это было раз в сто лет, он устраивал такой напряг с утра, словно он первый и единственный обладатель атомной бомбы. Он запирался один в своей комнате, никому не разрешал входить, и это продолжалось часа четыре. Я старалась на это время уйти из дома, чтобы его не нервировать.

– Ты знала, где Осепьян хранил свой пистолет?

– Это все домашние знали. В верхнем ящике в шкафу, вместе с носовыми платками. Лежал в полированном деревянном ящике. Ящик закрывался на ключ, но его можно было любой булавкой открыть. Старый замочек, я сама пробовала ради интереса.

– Надеюсь, тебя никто из домашних не застал за этим интересным занятием? – не мог не сыронизировать я.

– Никто.

– Следователь упирает на то, что после выстрела ты испугалась содеянного, спрятала пистолет и выдумала историю о нападении.

– Ничего не поделаешь. Так оно и было. Ну, кроме «испугалась содеянного», так как никакого «содеянного» не было. А пистолет попыталась спрятать. Да родственники не дали…

Она выругалась.

– Не злись, Лена, тебе это не поможет.

– Да я знаю, но просто бесит, как они меня со всех концов обложили!

– Они – это кто?

– Ну кто, кто? Родственнички покойного, конечно. Это благодаря им я тут оказалась. Что, все они в ту ночь ослепли и оглохли, ни выстрела не слышали, ни как я кричала?

– Давай поговорим о родственниках Осепьяна. У тебя с ними были какие отношения? Натянутые?