Гейша

Добравшись до станции, Петя вышел из перехода метро на платформу, просмотрел расписание, купил билет на ближайшую электричку и, стараясь держаться подальше от детей и беременных женщин, принялся ждать.

Мимо него по платформе взад-вперед прохаживался милицейский патруль. Новая светлая мысль осенила несчастного молодого врача: нужно подкинуть пакет с радиоактивным добром на видное место. Милиционеры его обязательно заметят и подберут, сейчас ведь все так настроены на поиски взрывных устройств! Главное, чтобы пакет оказался в руках у милиции, а все остальное не страшно! Ни за что им не под силу будет разгадать, каким образом радиоактивная колба оказалась в целлофановом мешке на вокзале. Ни полотенце, ни китайская мыльница им в этом деле не помогут…

Петя проследил глазами траекторию хода патруля, подошел к мусорному ящику, стоящему возле закрытого киоска, и как бы невзначай оставил возле него свой пакет. Оглядевшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, Петя быстрыми шагами направился в толпу у билетной кассы, чтобы оттуда пронаблюдать дальнейшую судьбу проклятого пакета с цилиндром.

Поначалу все шло, как он и задумал. В третий раз пройдя мимо странного одинокого свертка, патрульные замедлили шаг и остановились возле мусорного ящика, явно заинтересовавшись целлофановым пакетом. Затем Петя увидел, как один милиционер остался сверток караулить, а другой, говоря что-то по рации, двинул в сторону опорного пункта милиции в здании билетных касс. Но тут свершилось непредвиденное: к оставшемуся на посту милиционеру неожиданно подошел старичок в старом пиджаке, с полинявшими наградными планками на лацкане и, показывая головой в сторону Пети, стал быстро что-то шептать милиционеру на ухо. Патрульный моментально повернул голову и, пристально всматриваясь в толпу, стоящую в очереди к пригородным кассам, что-то забубнил в рацию.

Когда взгляд милиционера встретился со взглядом Пети, тот, сам не зная почему, глупо хихикнул и помахал сержанту рукой.

«Тьфу! Я так совсем рехнусь!» – мелькнуло при этом у Пети в голове.

Сержант подхватил целлофановый пакет и направился прямиком к Трофимову. Петя почувствовал, как мурашки поползли у него по спине.

– Гражданин, ваша вещь? – недружелюбно сказал, поравнявшись с Петей, сержант.

– Ага, – промямлил Петя, давя из себя улыбку.

От волнения он схватился за деревянный стояк возле кассы, чтобы не упасть.

– Ваши документы? – попросил сержант.

Петя полез за пазуху и протянул милиционеру паспорт. Внимательно просмотрев листок с пропиской, сержант вернул документ, быстро козырнул и протянул Пете целлофановый пакет.

– Не оставляйте, – буркнул он, удаляясь.

У Пети едва хватило сил взять с пола пакет и отправиться на платформу. Он чувствовал себя несчастным человеком, на которого помимо его воли возложена ответственная миссия – спасти человечество от атомной заразы, ни больше ни меньше. Собой при этом, понятное дело, придется героически пожертвовать.

Усевшись на жесткую деревянную скамейку в вагоне пригородного поезда, Петя приник к окну.

Дорога предстояла длинная. Электричка все шла, шла, а дома вдоль железнодорожной полосы все не кончались. За московскими спальными микрорайонами потянулись девятиэтажки ближайших подмосковных городков, за ними – поселки, дачи, снова поселки, престижные зоны частной застройки с недостроенными мини-дворцами и роскошными коттеджами… В дороге на каждой станции в электричку входили торговцы, предлагали купить газеты, мороженое, горячие беляши, крышки для консервирования, наборы ножей, выключатели и прочую мелочевку… За торговцами, не отставая, двигали нищенствующие беженцы, фальшивые сироты, бездомные погорельцы, безногие ветераны неизвестных войн в камуфляжке, с гармонью наперевес…

– Слышишь, красавец, позолоти ручку, всю правду скажу, – вкрадчиво обратилась к Пете здоровенная пожилая цыганка, поглаживая его по плечу. – Всю правду скажу, миленький. Что было, что будет…

Петя с неприязнью настоящего москвича посмотрел на приставалу. Цыганка была одета в индийскую юбку из марлевки, на грязных ногах – домашние шлепанцы. От нее пахло потом, а когда она улыбалась, то обнажала полный рот золотых зубов.

Петя отодвинулся от нее подальше и отвернулся, показывая всем своим видом, что не желает вступать с ней ни в какие разговоры.

– Не отворачивайся, милый, давай погадаю! Чистую правду скажу.

– Пошла к черту! – вдруг рявкнул на цыганку Петя.

– Ой, дорогой! Какой злой! Нельзя так с женщинами разговаривать, а то детей не будет.

Выдав это пророчество, цыганка рассмеялась и пошла дальше по вагону, громко переговариваясь на румынском диалекте со своими товарками.

У Пети, держащего на коленях проклятый радиоактивный цилиндр, упало сердце. Он быстро сбросил пакет и задвинул ногой под скамейку.

«Ведьма!» – с ненавистью думал он про цыганку, испортившую и без того не радужное настроение.

«И вообще, чего я своей жизнью рискую? Закопать в первом попавшемся месте, и дело с концом!»