Гелла – дочь Одина Одноглазого

— Я шам с ушам! — бормотал он, пожевывая игрушку. — Тьфуй! — лапка вырвалась из его пасти. — То есть сам с усам! Ну вот, из-за тебя снова упустил! Не приставай к вождю, когда он делом занимается! Мелкая еще меня учить! У меня почти вышло! А ты своим глазливым глазом сглазила меня!

Фокс снова ухватил лапку в зубы и поволок в сторону спальни.

— Не туда!.. — тихо пискнула я, опомнилась и вежливо замолчала. Но долго сдерживать себя мне не удалось. — Уважаемый вождь, вы не туда направили свои царственные стопы. Вы тянете не в ту сторону. Цель совсем в другом месте, и вы никак не сможете в нее попасть, если будете пулять лапой оттуда, из спальни. Позвольте вам предложить пойти в сторону коридора. Именно там, на уровне подпорки от тренажера Па, находится оптимальный прицел. И разрешите еще…

Пииииуууу!

Лапка выстрелила в направление стены, на которой висели разные, непонятные по своему назначению, штуки и с грохотом попала в одну из них, а именно в большое бронзовое блюдо. Оно пронзительно брякнуло о стену, Фокс прижал уши и мгновенно метнулся под кресло, а я, огорошенная его бегством, осталась стоять на месте преступления.

На звук пришел Па, оглядел холл и строгим голосом спросил: и кто же тут главный хулиган?

Кроме меня хулиганов рядом не оказалось. Па погрозил мне пальцем и снова ушёл на кухню допивать чай…

…Кстати о чае. Вот не понимаю я, что находят люди в этой коричневой, пахнущей травами, горячей водичке! Я как-то сунула нос в кружку Па и что вы думаете? Только обожглась паром! Лакать это невозможно! Да и пахнет так себе! Ну это я немного отвлеклась…

…Наконец Фокс все еще с прижатыми ушами выбрался из-под кресла и с видом поверженного, но не побежденного героя прошествовал мимо меня в кухню, обиженно бормоча.

— Могла бы и сразу про направление сказать, а не изображать из себя принцип вежливости! Тирады произносить ты горазда… А вообще, я туда и целился, куда попал! Вот грому-то было! Прикольно получилось, ага?

Фокс, на полпути вскинул задом и, выгнув спину горбом, не добежав до кухни, кувырнулся через голову и брякнулся на хребет, смешно, по-заячьи поджав лапки.

— Ты мой сладкий котик! Зайка мой рыженький! — донёсся из кухни голос Ма. — Иди сюда, мой маленький мальчик!

Хитрый Фокс искоса посмотрел на меня.

— Ну и кто остался в дурачках? — насмешливо фыркнул он, вскочил, сделал хвост вертикальным крючком и торжественно и медленно, лапка за лапку, прошествовал в кухню, получать комплименты, погладушки, пузопочесушки и вкусные хрустики.

— Вот какой хитрец! — пробормотала я и занялась оттачиванием своего умения. — Для всего нужна сноровка: сон, еда и тренировка! — повторяла я только что придуманную мною установку, снова и снова натягивая упругую резинку с лапкой и стараясь попадать в одно и то же место — верхнюю полку этажерки-когтедралки…

…Надо сказать, что этажерка была очень высокой — почти под потолок. У нее было четыре уровня, с полочками-лежаками, домиком и гамачком. Все эти уровни соединяли между собой толстые столбы-когтеточки, обмотанные джутовым канатиком. Я была маленькой и лёгкой. Быстро забираясь на любой уровень, я крутилась на этих столбиках, как хотела. Фокс, кот тяжелый и уже не такой проворный, предпочитал вспрыгивать с уровня на уровень, а о столбы лишь затачивать когти…

Итак я поставила себе задачей раз за разом попадать лапкой именно на верхнюю полку, потом влезать, хватать лапку, спускаться с ней, как с законной добычей, в зубах, и снова запуливать ее туда же.

Сначала, прыгая с уровня на уровень и ища оптимальный маршрут, я, бывало, запутывала резинку, обвивая ее вокруг столбиков. Она становилась все короче и короче, и в итоге заканчивалась где-то на середине пути. Лапка вырывалась из зубов и жалко повисала. Я старалась распутать то, что напутала, но в итоге запутывала еще больше. Совершенно потеряв терпение, я обреченно вздыхала и шла к Ма или Па за помощью. Разумеется мне помогали, ловко разобрав мои узлы, и я снова и снова начинала тренировки.

В таких забавах я проводила по нескольку часов в день, за несколько месяцев достигнув абсолютного совершенства, попадая из любого положения точнёхонько туда, куда целилась. Ма и Па восхищенно смотрели на меня, смеялись и всячески нахваливали. Фокс старательно отворачивался и чистил когти, делая вид, что эти детские забавы его давно не интересуют.

Итогом моих тренировок стал истыканный бесконечными ударами лапки потолок и последующая переклейка испорченных потолочных плиток. Но меня не наказывали за порчу, потому, что мое умение было редким даром.

За склонность к стрельбе и верный глаз я получила от Ма дополнительное прозвище — валькирия Грозовая Дева…

…Как-то вечером, улегшись у нее на коленях, я спросила, что за новое имя она мне придумала? Фокс лежал рядом и мурчал, пока Ма чесала ему шею.

— Да, Ма, расскажи ей сама, — муркнул он, переворачиваясь на другой бок, — а то она ко мне приставать с вопросами начнет… А я, ааааааах, спать хочу…

— Ну что ж, рыба моя, слушай! — Ма погладила мои ушки, почесала пузико и стала рассказывать сказку на ночь…