Ген деструктивного поведения

Стрелял в тот день Дед просто отлично, превзойдя самого себя. Он только появился на огневом рубеже и явно ещё не успел изготовиться к стрельбе, когда я поднял ему мишени, сделав это быстро и неожиданно. Дмитрий начал стрелять, даже не глядя на них, потому как в десяти метрах левее уже начинали подниматься две другие. Щепки от мишеней разлетались в разные стороны, будто Димыч крушил их топором, а не стрелял из пистолетов. Но зрелище было довольно эффектным. Все шестнадцать пуль он положил в грудную часть мишеней, ровно по четыре в каждую. Стрелял он практически от живота, не целясь и почти не глядя в сторону целей, то есть в слепую, интуитивно чувствуя, где те находятся в данный момент.»Командир! Запускай фронтальное движение!» — прокричал он мне после того, как перезарядил пистолеты. Мишени поднялись и поехали вдоль стены, расстояние до них было метров сорок. Димыч просился бежать параллельно направлению их движения, стреляя на ходу. И вновь все пули достигли цели. Но только на этом представление не закончилось. Прапорщик поставил на огневой рубеж ящик, приладил к нему толстую верёвку и попросил полковника Климова выдернуть из-под него ящик без предупреждения. Это, кстати, был один из любимых его трюков, которыми он особенно любил удивлять всех зрителей, но чаще всего демонстрировал его, когда в отряд приезжало высокое начальство для проверки нашей боеготовности. Правда, нужно сказать, что такое упражнение у нас выполняли все бойцы, но у прапорщика Сокольникова оно получалось особенно красиво и гораздо эффектнее, чем у других. Дед был в ударе, он поймал кураж и завершил своё представление блестящей стрельбой по полиэтиленовым, наполненным наполовину водой, бутылкам, которые подбрасывал ему вверх полковник из Комитета, громко крича от удивления и восхищения одни и те же слова: „Здорово! Отлично! Фантастика! Этого не может быть!”.

Представление закончилось полным триумфом прапорщика. Он так разошёлся, что даже предложил мне стрельбу на спор, хотя ему никогда не удавалось выиграть у меня полную серию, включавшую в себя несколько рубежей с разными условиями ведения огня. Только я отказался в тот раз, потому как прапорщик кураж поймал, а мне, как командиру, нельзя было проигрывать на глазах представителя серьёзной организации.

— Дмитрий Серафимович, — сказал я ему, — ты сегодня просто не удержим, тебя не перестрелять!

— А боитесь за свой авторитет, товарищ полковник!

Боюсь! — в тон ему ответил я. Димка проверил оружие, произвёл контрольное нажатие курка и сунул пистолеты за пояс.

- Это просто фантастика какая-то, честное слово! У вас все так стреляют? - спросил меня Климов, когда прапорщик ушёл с оружием в помещение тира.

- Да, Владимир Александрович! Офицеры армейской разведки по-другому просто не умеют. Во время боевой работы может статься так, что останётся в живых тот, кто стреляет быстрее и точнее, а для того надо, помимо ежедневной, утомительной тренировки, глаз верный иметь, руку твёрдую и сердце каменное. Для того чтобы метко стрелять, надо очень долго готовиться к этому. Ты же ведь видел только результат, а не сам процесс его достижения. Поверь мне, что это очень утомительно и нудно лежать часами и смотреть в одну точку, но обязательно при этом не давать руке дрожать и дёргаться.

— Ну, а ты сам? Стреляешь так же? По принципу «делай как я» или…? — начал подзадоривать меня Климов, я это понял сразу. Что было делать командиру отряда спецназначения? Естественно, после этих слов мне не оставалось ничего другого, кроме как взять два своих пистолета. Ударить в грязь лицом я не мог. Стрельба в тот день удалась. Но только бутылки подкидывал не Климов, а я сам, успевая при этом выхватить из кобуры оружие и продырявить находившуюся в воздухе полиэтиленовую посудину, ни разу не промахнувшись во время стрельбы. У моего гостя аж глаза округлились от увиденного. На этом спектакль закончился.

- И где же ты так стрелять научился?

- Практика всё, практика. Я ж тебе сказал, какие условия надо соблюдать для того, чтобы научиться метко стрелять. У нас, кстати, сейчас обед начинается, — сказал я нашему гостю, взглянув на часы — может, хочешь отведать нашей солдатской каши? Приглашаю.

— Не откажусь! С удовольствием, — ответил Климов.

После обеда мы проводили полковника из Комитета до проходной, у которого его ждала автомашина.

— Ну, будем прощаться? Слушай, командир? — Неожиданно, кажется, даже для самого себя обратился ко мне Климов, — а может, зря мы всё это затеяли? Как ты думаешь?

— Нет, полковник! Думаю, не зря. Ты ведь сам профессионал и понимаешь, что тайная война не прекращалась никогда, не прекращается и не прекратиться ни на одну минуту, ни на секунду, особенно против нашей страны. Мне довелось как-то прочитать одну занятную книжечку, автором которой являлся некий Аллен Даллес…, - уверенно сказал стоявший рядом прапорщик Сокольников.