Мгновение спустя он дернулся вправо, а затем влево, издавая какой-то задушенный рев боли. Почти уверенная, что фейерверк только что взорвался, я рискнула и побежала на восток, к деревьям. У меня не было сомнений, что несколько очень маленьких взрывов, происходящих в горле или рту существа, привыкшего дышать огнем, не будут иметь большого эффекта надолго.
Когда услышала еще больше боли, на этот раз еще громче, то перестала бежать и повернулась, уверенная, что я уже достаточно далеко, чтобы быстро взглянуть на то, что происходит. И то, что происходило, было то, что Мэтт приземлился на поляне и теперь дышал огнем на корчащегося порожденного. Мэтт был тем спускающимся драконом, которого я просто не могла внимательно рассмотреть.
Казалось, заметив меня, он остановил свое огненное дыхание, чтобы перевернуть свой длинный, угольно-серый хвост на восток, и я поняла, что он пытался мне сигнализировать. Он пытался сказать мне продолжать убегать с луга и укрыться за деревьями, что я, не теряя времени, сделала, так как находилась на небольшом расстоянии от них. Испытывая некоторое запоздалое чувство паники и прилив адреналина, мои ноги стали слишком резиновыми, чтобы нести меня дальше.
Подтянувшись, чтобы сесть на ствол упавшего дерева, я начала слышать звуки многих других драконов в битве, в основном рев и громкий
Облегчение, что его люди оказались быстрее, чем большинство «Порожденных кровью» и зная, что его люди будут там, чтобы помочь ему, я, наконец, встала и побежала обратно вверх по тропе в Гринвуд.
***
Я сидела дома, с тревогой ожидая, по крайней мере, три часа, когда, наконец, получила сообщение от системы экстренного оповещения Гринвуда о том, что битва «решена».
«
Переполненная благодарностью за то, что ни один из драконов Мэтта не был убит, и что те, кто был ранен, должны были полностью восстановиться, я начала плакать, зарывая лицо руками.
Я все еще плакала, когда Мэтт вернулся домой, выглядя совершенно измученным в своей человеческой форме. Со слезами, стекающими по лицу, я поприветствовала его в фойе и сказала ему в спешке, что я была, вероятно, ответственна за сине-металлического порожденного летящего на луг, кратко объясняя, что я случайно сделала в пьяном виде.
Я сказала Мэтту, что прекрасно знаю, что меня могли убить за то, что сделала, чтобы спасти его от массовой атаки. Затем я остановилась, изучая его лицо, и сказала, что мне очень жаль.
— Пожалуйста, скажи, что ты прощаешь меня, Мэтт. Пожалуйста. Я умоляю тебя. Пожалуйста, прости меня за все это… за то, что не поверила тебе раньше, за выпивку и случайное послание, посланное порожденным… за все это. Я знаю, что могла бы тебя убить, и что я никоим образом не заслуживаю твоего прощения, но молю, чтобы ты дал его мне, в любом случае, потому что не думаю, что смогу жить без твоей любви.
Это было правдой.
Обхватив мое лицо своим большими, сильными руками, Мэтт посмотрел мне в глаза на мгновение, прежде чем ответить.
— То, что ты сделала, было, случайностью, и я прощаю тебя. Но, в ответ, пожалуйста, скажи, что ты прощаешь меня за убийство Сэта. Пожалуйста, скажи, что ты хотя бы попытаешься… потому что я не думаю, что смогу жить без
В приподнятом настроении я кивнула, и по моему лицу потекли свежие слезы.
— Я прощаю тебя. Правда. Я знаю, что у тебя не было выбора, кроме как убить Сэта, чтобы защитить всех остальных в Гринвуде. Сначала я так разозлилась, что не смогла сразу переварить все факты, хотя, думаю, в глубине души всегда знала, что ты убил Сэта не ради собственной выгоды. Я все равно хотела тебя винить, потому что хотела, чтобы
Я замолчала на мгновение или два, а затем снова начала извиняться перед Мэттом, но он заставил меня замолчать коротким нежным поцелуем в губы.
— Больше никаких извинений. Мы оба простили друг друга, и сегодня никто из нас не пострадал, и теперь все кончено. Пришло время для