Ген хищника

– Я не оставлю печенье здесь, – честно признался он и прижал к себе тарелку поближе.

Кира хмыкнула и достала из ящика бумажный пакет. Подполковник аккуратно переложил туда оставшиеся четыре печенья.

– И не поделюсь с тобой, – предупредил он Киру. – Я вообще готов на тебе жениться и прописать в брачный контракт выпекание этого печенья три раза в неделю.

– Что еще ты бы хотел прописать в брачном контракте? – уточнила Кира, сверля его смеющимся взглядом с изящно приподнятой бровкой.

– Больше ничего, – отмахнулся подполковник.

– Это печенье пекла не я, а моя подруга. Предложение о браке ее вряд ли заинтересует, – хмыкнула Кира. Самбуров открыл рот, чтобы возразить. – Нет, точно не заинтересует. Она закоренелая холостячка.

Самбуров усмехнулся и запил печенье кофе.

Девушка достала из холодильника несколько свертков и сложила их в бумажный пакет с ручками.

– Поехали, – позвала она.

– Это что? Еда? – уточнил Григорий, заглядывая в пакет. – Я падаю в долю! Там же ничего диетического?

– Нет там ничего диетического, – заверила Кира.

Когда Кира закинула куртку на заднее сиденье «Мерседеса» и, удобно устроившись в переднем пассажирском кресле, прикрыла глаза, Самбуров удивился:

– Ты спать, что ли, собралась?

– Ну конечно, это преимущество пассажира. Ты рули, а я пока высплюсь. В такую рань встала!

Григорий возмущенно хмыкнул. Поспать Кире не удалось, они так и продолжали перекидываться фразами. В конце концов девушка перестала делать вид, что спит.

К тому же Кира любила эту дорогу, из Краснодара до Адлера. Витиеватый, загадочный серпантин, за каждым поворотом скрывающий красивые горы, покрытые раскидистыми деревьями, пушистыми кустами. Хотя еще стояла летняя жара, природа явно намекала, что скоро осень. Листья многих деревьев покраснели или пожелтели, раскрасив величественные склоны яркими красками. Все вокруг заволокло утренней дымкой. Пасмурные облака плыли к морю, но застряли на вершинах гор пушистыми шапками. Когда Кира и Григорий преодолели туманный перевал, они попали под утреннее, яркое, недавно проснувшееся солнце. Совсем другой, светлый и безоблачный мир.

Кира сама каталась по этой дороге много раз, одно время почти каждые выходные. Пару раз они ездили с Викой на пикник у моря, столько же с Максом. Однажды мотались с девчонками из студии танцев на фотосессию у моря. Каждый раз Кира восхищалась горами, облаками, серпантином и морем, надеясь, что никогда не пресытится этим видом. Не привыкнет и не потеряет новизны ощущений, удовольствия лицезрения.

Самбуров остановил машину у какого-то киоска в Лермонтове. В восемь утра, в закат сезона, рассчитывать на четкую работу заведений общепита не приходилось. Но что-то все-таки было открыто, и мужчина получил из окошка подставку аж с четырьмя стаканчиками.

– Три чая и один кофе, – ответил он на немой вопрос Киры. Ее любопытство возросло, и он пояснил: – Ну, чай тебе, кофе мне. Потом я подумал, что кофе, скорее всего, помойка, и взял еще один стакан с чаем, чтобы запить кофе.

– А четвертый? – уточнила Кира.

– Ну, не мог же я купить себе два стакана, а тебе один. Взял еще один стакан чая.

Кира засмеялась.

Самбуров остановил машину на смотровой площадке. Встав ровно носом к обрыву так, что перед ними открылся вид на восхитительное искрящееся море, плещущееся внизу. Практически молча они сжевали бутерброды. Если так можно было назвать нарезанное тонкими ломтями запеченное мясо, сыр и листья салата.

– Это называется чистый бургер, – сказала Кира. – Но если хочешь, для тебя есть два круассана.

– Мне нравится так. Очень вкусно, – сообщил Самбуров. – А вообще, я в очередной раз удивлен. Впервые встречаю женщину не пенсионного возраста, которая не падает в обморок от мяса и сыра. Не считает калории, не таращит глаза на жиры. Ты, наверное, еще и масло сливочное ешь?

– Я еще и сало ем! – призналась Кира, усмехнувшись. – А от пищевого мужского шовинизма превращаюсь в ведьму. Разгон – секунд пять.

– Что такое пищевой мужской шовинизм? – уточнил Григорий, проглотив мясо и запив его кофе. – Действительно, жуткое пойло.

– Это деление еды на мужскую и женскую. Причем, естественно, все самое вкусное причислено к мужскому рациону. – Кира сделала глоток чая. Тоже не самый лучший вариант напитка, но тем и был хорош чай, что его почти всегда можно выпить не морщась. Она продолжила рассказ: – Пример из реальной жизни. Не шучу. Мужчина приходит к врачу-диетологу и просит: объясните моей девушке, что ей нельзя есть мужскую еду. Мужская еда – это мясо, рыба, пицца, бургеры, роллы, сыр, торты, овощи, творог и сметана, каши, картошка.

Григорий продемонстрировал искреннее удивление, граничащее с шоком:

– Да ладно!

– Да. – Кира продолжила: – А женская…

– А что? Еще что-то осталось? – перебил Григорий, сдерживая смех.

– Йогурт, немного фруктов. Потому что якобы женщины физиологически меньше испытывают чувство голода и могут жить на баночке йогурта и паре яблок в день, – договорила Кира, попивая чай.

Григорий кинул взгляд на последние оставшиеся куски сыра и мяса, завернутые в салат, и уточнил:

– Это тебе?