Ген хищника

– Да, – кивнула Зинаида Семеновна. – Анита была очень неприятным ребенком, непослушным, грубым, агрессивным, можно сказать, злобным. Понимаете, дети часто бывают хулиганистыми, шалят, иногда откровенно гадят. Иногда бывает очень мощное противостояние с педагогами или ровесниками. Но у Аниты все иначе. У маленькой девочки в глазах и в поведении было такое мощное, пугающее, злобное остервенение. Она как будто жаждала причинить человеку боль, навредить, увидеть страх, панику, страдания. Мне даже сложно это объяснить…

– А на другой стороне красивая милая девочка из хорошей семьи, с влиятельным отцом и примерной матерью? – В голосе Киры не было ни осуждения, ни презрения, даже иронии. Казалось, она вообще погрузилась в собственные мысли. На устах играла еле заметная улыбка.

– Да, – согласилась Зинаида Семеновна. – К тому же никто не хотел выносить сор из избы. Город небольшой, местные все друг друга знают. У нас в школе тогда завучем работала Александра Александровна Демидова, педагог с большим опытом, орденом Ленина награждалась еще при Союзе. Так вот она видела, как Анита зажигала ветку и едва потухшей водила себе по лицу. Понимаете, не только рисовала углем, а обжигала кожу. Членовредительство. Причинение себе вреда. Александра Александровна была шокирована. Она советской закалки и всегда защищала сирот, детей из неблагополучных семей, больных, инвалидов. Тогда так воспитывали. Но Аниту она не могла защищать. Она ее… боялась, что ли. Не самой девочки, не того, что она может что-то сделать ей, взрослой женщине, а в целом того, как Анита мыслила, представляла жизнь, того, что могла бы сотворить с собой или с кем-то слабее себя. Это рисование на лице горящей веткой говорило о том, что Анита могла причинять зло даже себе.

Кира дернула бровью и склонила голову набок, прикидывая, насколько справедливы домыслы бывшего завуча. Та, в свою очередь, не испытывала угрызений совести, не сожалела, что, может быть, они тогда поступили неправильно. Она просто рассказывала то, что интересовало следователя.

– А Андрей? Каким образом в случившемся участвовал Андрей? Он же, как я понимаю, тогда уже не учился в школе? – Самбуров вел опрос. Кира дергала ногой, сидя на парте.

– Я думаю, это из-за него девчонки взбеленились. Я это только потом поняла. Анита жила по соседству с Андреем. Дружить не дружили, но, наверное, он жалел ее. Те, кто ее не знал, а впервые видел, все жалели. Ну а как иначе? Маленькая, дурнушка, каждый обидеть может. А может, не жалел, а какую-то общность с ней чувствовал. Он же тоже с внешним изъяном. Про глаз же знаете?

Самбуров подтвердил:

– Знаем, бельмо.

– Ну вот. Что-то у него было жалостливо-понимающее к этой малявке. Как к хромому щеночку. А может, сочувствовал, что папашка у нее алкоголик, он же тоже с алкашами жил. Андрей несколько раз заезжал за Анитой. Забирал после уроков. Видимо, та почувствовала свое превосходство над первой красавицей школы, над Настей, ну и понеслось… Настя же так и не смогла добиться внимания мальчика. А тут какая-то замухрышка ее обскакала. И мать Аниты, и родители Насти, все ринулись заявления в милицию писать. Вопили, что школа предвзято к их дочерям относится. А милиция во всем разберется. Сильно тогда школу трясло. Настя могла всю жизнь себе испортить. У нее-то должно было все хорошо сложиться в жизни. С ее родителями, с достатком и связями. Было бы очень печально, если бы детские необдуманные поступки изувечили ей жизнь. А на Аните буквально написано было, что ничего хорошего из нее не выйдет. Не станет она достойным членом общества. Алкоголизм и безработность. Вот что на ней написано было. Педагоги всегда видят, что из человека получится. Такова уж специфика профессии. Все плохое и хорошее, вся судьба, линия жизни, это в детстве закладывается. Некоторых детей еще в первом классе можно на учет в ПДН ставить, как малолетних бандитов.

Кира засмеялась. В ее смехе явно слышались ирония и презрение.

– И вы, заслуженные педагоги, считаете себя вправе определить заранее, какой будет жизнь ребенка, – с младых ногтей заклеймить бандитом, шалавой, хорошей матерью, руководителем или милиционером? Поставить тавро на лбу. И, разумеется, своими поступками, решениями, или, как вы это называете, воспитанием, вы активно подтолкнете ребенка на ту дорожку, которую ему начертили. Шапка Господа Бога на чело не давит?

– Вы, милочка, очень молоды. – Тон и взгляд Зинаиды Семеновны мгновенно изменились. Из нее полезла напыщенная, самоуверенная и жутко социально активная тетка на низком ходу. – Поработайте с мое в школе, поймете, что все так и есть. Что собой ребенок представляет в десять лет, то из него и вырастет. Дети в школу несут и родительское воспитание, и все их недостатки и свои, и все проблемы. А мы не обязаны их перевоспитывать за наши зарплаты. И никто не вырастит из дворняжки породистого пса. Хоть по каким методикам с ним занимайся. И нечего тратить время на то, что все равно алкашом станет.