ГенАцид

– Я знаю, – сухо, как и полагалось, ответил Чухнин.

– Ну вот, – выдохнул губернатор. – Мы, значит, подготовили обещанную партию товаров, ну для твоего торгового центра, снарядили переписчиков и выслали их вчера к тебе.

(Насчет подготовленного товара губернатор врал, но сейчас это уже было неважно.)

– И где ж они?

– Ты и вправду ничего не знаешь? – голос губернатора прозвучал растерянно. – Вас нет.

Повисла длинная пауза.

Чухнин сглотнул комок так громко, что было слышно на другом конце провода.

– Как нет?

– Да так. Мы снарядили самолет, чтоб такое важное дело не затягивать, посадили переписчиков, а они через пару часов вернулись. Говорят, долетели до места, штурман – наш, ошибиться не мог, а там – ничего.

Чухнин вздрогнул от слова «ничего». В его голову на мгновение закралась страшная в своей нелепости мысль о том, что они, в смысле жители Заполярного, возможно, все умерли, только еще сами об этом не знают. Тем более он как раз недавно видел по телевизору какой-то голливудский триллер, где герой ел, спал и пил, не подозревая, что уже мертв. Но эту безумную мысль он сразу отмел, так как, во-первых, губернатор его слышал и реагировал на его слова (в отличие от героя фильма, которого никто не замечал), а во-вторых, Чухнин никак не ощущал себя мертвым (хотя бы из-за мучавшего его геморроя, а про мертвых людей, страдающих геморроем, в фильме тоже не было сказано ни слова).

– Как ничего? – пересохшим ртом переспросил Чухнин.

– Да так, ничего. Все провода оборваны, столбы электропередач повалены. И всё. Дальше – море.

– А железная дорога? – спросил Чухнин, понимая всю глупость вопроса.

– Я же тебе говорю, – удивился чухнинскому тугодумию губернатор. – Всё обрывается! Бац, и нет! Только море. Ну а дорога... А что дорога? Ну рельсы обломанные валяются, шпалы разбросаны, если тебя конкретно железная дорога волнует.

– А где же мы?– спросил Чухнин, чувствуя, что глупость этого вопроса перекрывает глупость предыдущего.

– Это-то меня и интересует, – неожиданно хладнокровно и даже несколько зловеще произнес губернатор.

– Подождите, но ведь у нас всё работает... хотя, конечно... свое электропитание, автоматический переход... обрыв.

Мысли в голове Чухнина потеряли всякую стройность и стали бегать по стенкам черепной коробки, как толпа обезумевших клаустрофобов, запертых в шаре для гонок по вертикали. Он почти физически ощутил, что некоторые из этих мыслей пытаются прорваться через правый висок – там болезненно бился участившийся пульс.

– Вот и я хотел бы знать, друг мой ситный, – с интонацией следователя, который наконец загнал подозреваемого в угол, произнес губернатор. – Мы послали сегодня с утра еще один самолет, он полетал над морем чуток, но только весь бак спустил, а вас не нашел. У тебя же там все технари, как ты говоришь, – давайте, выясняйте, что и как. Ты же понимаешь, что тут на кону стоит все – и ты, и я. Не говоря уж о том... эээ... о чем я уже выше упоминал.

Голос губернатора неожиданно опустился до угрожающего шепота.

– Ты понимаешь, что мне нечего этим людям сказать, – зашипел он в трубку. – А они, поди, уже рапорт строчат в Москву. Мол, так и так, поиск результата не дал, секретный объект не найден. То есть потерян. ПО-ТЕ-РЯН! Ты понимаешь, чем это нам с тобою грозит?

Чухнин удивился тому, что губернатор говорит только об объекте, как будто пропал он один. Сгинул-то целый поселок! И в том числе он, Чухнин. Который и так звонит, словно с того света.

– Может, МЧС подключить? – робко предложил он губернатору.

– Ага. МЧС. Еще скажи, ЦРУ с Моссадом. Не понимаешь? Тут же никто не в курсе. Кроме нас и, ну, ты понял, кого. Такая шумиха в прессе поднимется – головы не сносить. Ты лучше думай, как положение исправлять будем.

– То есть?

– Начинай поиск.

– Поиск?

– Да.

– Кого?!

– Ну не меня же! Себя!

Абсурдность этого требования снова растревожила осиное гнездо чухнинских мыслей.

Словосочетание «поиск себя» звучало как некий философский императив – что-то типа «поиск своего места в жизни» или «поиск своего смысла бытия». В таком значении это было, что называется, еще куда ни шло. Но в буквальном значении «поиск себя» звучал как полнейшая нелепица. Как можно искать себя, если вот он я?

Чухнин тряхнул головой.

– Хотя, конечно, – продолжил губернатор, – больше твоей персоны, уж не взыщи, меня интересует объект. Короче, ищи, голубчик. Его, себя, неважно. И главное, делай это быстро. Очень быстро. К тому же... положение... он... пойми... Россия...

Дальнейшее Чухнин уже не слышал из-за нарастающих помех. Какое-то время он еще вылавливал отдельные слова губернатора, но сложить их воедино уже не удавалось, и он прокричал: «Связь пропадает! Я сейчас перезвоню».