Гендальев

И большинство недовольных в корне своего рептильного мозга именно для этого и создают все эти причины для беспокойства и тревоги. Коль скоро реальной опасности нет – ты придумываешь себе опасность воображаемую, тем самым соблюдая издревле сложившееся правило Жизни: борись, выживай и размножайся.

Только вот люди, которые хоть единожды задумывались над истинной подоплёкой своих проблем, рано или поздно приходят к логическим выводам о том, что все их проблемы – чушь собачья. Достаточно всего-навсего сравнить себя и своего прадеда, умиравшего с голоду во время войны. Или ещё лучше – выйти на улицу и найти ближайшего калеку без ног. Посмотри на него и осознай, что у тебя нет причин для недовольства.

Тем не менее, любить жизнь такой, какая она есть, тоже задача не из простых. Мы по природе своей устроены так, что нам необходимо к чему-то стремиться, исследовать, поглощать. И не важно, будь то бесконечные сезоны серила, посты в интернете с однообразными тупыми рожицами на однообразном фоне, или количество выпитого и съеденного.

Без игры и азарта цивилизованная жизнь теряет свой смысл и если человек не способен к большой Игре и большому азарту, он с воодушевлением будет компенсировать всё это в открытых источниках простоты и дегенерации.

Так размышлял Гендальев, лёжа с открытыми глазами ночью с воскресенья на понедельник. Лиза чуть слышно похрапывала, он тихо встал и ушёл во вторую комнату. Здесь у него стоял маленький диванчик, и он лёг на него.

«Надо, пожалуй, прекращать отношения» – решил он, думая о Лизином храпе. Все эти бытовые мелочи годами накладываются друг на друга и превращают отношения в нечто обыденно-серое, что с каждым днём всё меньше вызывает какие-то приятные чувства.

Детей у них не было, и они не расписывались, так что разойтись можно без особого труда. При условии, если относиться к процессу расставания как к чисто технической задаче. Хотя, если относиться как к технической задаче ко всему, где есть эмоции, то проблем не может быть в принципе.

Он не мог отнестись как к технической задаче к расставанию с Лизой, потому что привык к ней. Он не хотел возвращаться к старой беспорядочной жизни, потому что сейчас Лиза стала ему гораздо ближе, чем просто любовница. Наверное, так и создаются самые долговечные семьи. Когда заканчивается страсть, и начинается трезвый расчёт.

Дела с работой у него обстояли так же. Он привык, он хорошо зарабатывал, но не умел сберегать. Каждый месяц он тратил всё без остатка. И не важно, были то выплаты по ипотеке, которую он погасил за два года, или же сейчас, когда кредитов на нём никаких не висело. Он всё равно всё тратил и к каждому новому финансовому поступлению приходил, что называется, с голой жопой.

Поэтому он не мог просто так взять и бросить привычную работу. Работу, которую он считал бесполезной и ненужной. Узнав всю подноготную правоохранительной системы, он даже самому себе не смог бы теперь убедительно солгать о том, что все эти его хождения по судам и круговорот бумаг в бумажном мире имеют хотя бы какой-то позитивный смысл.

Он бы бросил всё это с радостью, послал бы ко всем чертям. Этот бытовой комфорт с Лизой, эту механическую деятельность, за которую он получает деньги. Деятельность, где все игроки заранее знают: что, где и как закончится, но старательно изображают незнание.

Он бы бросил всё это, но…

Он не знал, что делать дальше? Куда ему деться? Легко Мусе говорить: «ты же умеешь двор подметать?». Как, интересно, он себе это представляет? Успешный юрист, разъезжающий на хорошей машине, носящий дорогие вещи и вообще, красиво живущий, вдруг появляется в своём дворе в оранжевой жилетке с метлой в руках?

Да, если относиться к этому как к технической задаче – запросто. Но какого лешего Гендальев должен становиться дворником? Думая о том, что ему опостылела эта тупая работа, разве он мечтает о карьере дворника? Нет, конечно – но деньги, господа, где брать деньги?

Как вышло, что за десять лет прибыльной практики он ничего не скопил? Вот и получается, что в нынешнем раскладе он просто не может всё бросить. Нет, не сегодня. Он соберётся с духом и накопит за пару лет миллион, или два, а потом уйдёт с работы навсегда, бросит всю эту гниль. Да, так он и сделает.

И с Лизой всё-таки тоже лучше расстаться, но не сейчас.

Ничего, со временем он сделает это. Он сделает всё это позже.

Глава десятая. Экзистенциальное событие

В понедельник утром он сразу поехал в суд. Ещё одно, ничего не значащее, заседание ради увеличения количества бумаг в папке «Дело». Их клиенты, получая на руки исполнительные листы, зачастую с ними и оставались, потому как реальные деньги взыскать с должников получалось крайне редко. Это обычно бывает так: человек приходит к судебным приставам и отдаёт исполнительный лист, ожидая, что служака-бюрократ сломя голову кинется разыскивать ответчика и требовать с него деньги.