Гендерный принцип космонавтики

Однако, все обернулось очень просто. Сержант полицейский, немногословно поговорив в видеофону, криком подозвал курсантом, а точнее Морозова:

- Повезло вам, курсант. Дежурный с корабля настоятельно потребовала вас пропустить. Я не могу противостоять просьбе красивой девушке и официально заявляю о разрешении курсантам пройти на крейсер «Мария Заовражина».

Валя с удивлением смотрел на смягчении позиции неприступного ранее сержанта. Заявлению о том, что он уступил из-за красоты Уваровой, он не поверил. Откуда ему знать, что на полицейского капитан-лейтенант Уварова просто напросто наехала с позиции офицера, к которому пристает мелкий силовик!

Позднее ему станет понятливый взгляд семейного сержанта, который о нем беспокоился, а пока они с облегчением открыли тяжелую дверь крейсера, оказавшись в теплой атмосфере космического корабля.

Рубка корабля находилась слишком далеко от входной двери, а курсанты знали внутреннюю структуру корабля слишком теоретически, как один из отечественных судов. К счастью, дежурная это предполагала и электрические стрелки по полу крейсера показывали гостям нужный путь.

Они быстро прошли в рубку и получили на пластиковый лист с нужной подписью дежурной (и.о. капитана). В натуре капитан технической Римма Николаевна Уварова, или, как она отрекомендовалась сама, Риммочка Уварова, была не столь сногсшибательна красива, но в меру привлекательна.

Единственно, что не понравилось курсантам – их было четверо, а она одна. Попытки узнать, есть ли на борту еще представительницы прекрасного пола, были пресечены не кем иным, как их товарищем Валентином Морозовым. Рассмотрев нужный пластик и увидев, что нужные подписи и печати с гарантией проведения нужной практики (больше им пока не понадобилось), он оборвал амурные разговоры курсантов и дежурной. Капитан – по званию капитан III ранга – на корабле отсутствовала и должны была прибыть только к вечеру.

А они (точнее он, но это не обязательно всем знать) должны были прибыть через пару часов к старшине Лазарчуку.

Отбрыкавшись от разговорчивых девушек и юношей, он буквально сбежал с крейсера. За ним нехотя подтянулись остальные. Ведь если последним оставались только хмурится и за спиной потихоньку злится, то капитан Уварова могла высокомерно в лоб спросить, что данный курсант здесь мешается? И он будет вынужден отмечать. Субординация и дисциплина! А им (ему) и правда надо было срочно к старшине.

К обозначенному времени они едва уложились. Попробуй-ка добраться пешком по аэродрому, затем в стареньком автобусе, наконец, по Москве. Ух!

Не отвечая на вопросы и замечания курсантов, он только коротко сообщил:

- Я к Лазарчуку!

И рванулся к учебному корпусу. Курсанты от него сразу отстали, замелькавшись в общежитии. Старшина был слишком серьезной причиной, чтобы не волочится следом.

И правильно сделали. Иуда Израелнвич, видя, что они постепенно опаздывают, сидя приплясывал и Морозова встретил мрачно, но, по крайней мере, спокойно, пояснив, что адмирал и так сейчас крайне раздражен, его крайне завели эти бабы своими требованиями, каракатицу им в рай, чтобы злить его опозданиями.

Лазарчук постарался объяснить курсанту, который, как и все молодые мужчины, видел в женщинах только хорошее. А вот адмирал (и немного старшина) видели не только хорошее, но и плохое. И сам адмирал был здесь совсем не причем.

Собственно, это был старое и уже надоевшее всем противостояние, дошедшее до российского космоса. Женщины вновь захотели равенства. Они захотели тех же прав и полномочий, что и мужчины. Но только не в целом, а именно в космосе.

Нельзя сказать, чтобы российские адмиралы были совсем против. Мало того, что они, как мужчины, все еще прельщали к женскому полу (хотя в большинстве дожили до состояния гладиаторов – возраст (!)). Да и мужчины не поняли бы их. Так что женщины-добровольцы могли быть в космосе. Пожалуйста, есть масса профессий, в большинстве женских – поварих, техничек, даже специалистов – штурманов, летунов и т.д. под руководством офицеров – мужчин. Ведь есть и женщины – военнослужащие. И как военнослужащие они могли много прав (в космосе, разумеется, с ограничениями).

Так ведь нет, женщины захотели для начала чисто женских экипажей в дальнобойных разведчиков и корветов, где совсем не будет мужчин! Они с ума сошли? Адмиралы в министерстве были категорически против такой практики в космосе. И начали с этим бороться, как официально, так и без оной. Они по опыту знали, женщины – противник тяжелый, так просто, обычным приказом, их не одолеешь.

И, самое противное, верхушка флота никак не могла найти поддержку на бюрократическом верху. Президент, хотя и был нормальной мужчиной, и не очень разделял гендерные планы активистов – женщин, но он понимал – больше половины российских избирателей составляют женщины. И подавляющее число из них даже в России оказываются феминистами. К женщинам, пусть и неохотно, присоединялись многие мужчины. Ибо у каждого из них были любимые мать, жена, дочь, внучка. Они горят (или хотя бы умеренно разделяют) идею господства российских женщин в космосе.