Генерал-адъютант Николай Николаевич Обручев (1830–1904). Портрет на фоне эпохи

В деле л. – гв. Измайловского полка поручика В. А. Обручева – двоюродного брата Николая Николаевича, действительно связанного с «Великоруссом», нет упоминания о полковнике Обручеве (Особое присутствие Правительствующего Сената для суждения дел о государственных преступлениях и противозаконных сообществах), как, впрочем, и в следствии по «Великоруссу». Но слухи все же ходили, отражением их является информация, полученная III отделением в результате перлюстрации письма неизвестного отправителя от 7 декабря 1861 года: «Третьего дня получено в Сенат новое повеление судить полковника Обручева (генерального штаба, бывшего редактора „Военного сборника“) и двух других офицеров Генерального штаба за распространение последних известных тебе (адресату. – О. А.) публикаций. Хорошо, что по крайней мере не военным судом»²²¹. Тон письма указывает на антиправительственный по настроению источник. Естественно, это порождало настороженное отношение к Обручеву со стороны консерваторов, тем более что во время своего пребывания в Лондоне в мае – августе 1861 года Обручев вступал в контакты с Герценом и Огаревым. Сохранилось свидетельство (единственное!) о том, что Обручев принимал участие в написании для «Колокола» брошюры «Что нужно народу?»²²². Я. З. Черняк в своей статье, также весьма критически рассматривая данные Лемке, называет этот поступок Обручева сначала «вполне возможным»²²³, так как других доказательств нет, а потом говорит о нем как о доказанном факте²²⁴.

По возвращении в Петербург Обручев продолжил контакты с Чернышевским и Добролюбовым во время следствия по делу своего двоюродного брата. Вместе с Некрасовым и Чернышевским он подписал некролог Добролюбова. Из перечисленных фактов Н. Н. Новикова делает вывод о возможной причастности Н. Н. Обручева к комитету «Великорусса» и «Земле и воле»²²⁵, что кажется мне попыткой принять либеральные настроения за либерализм. (Вспомним, что Герцена посещали и братья Ростовцевы, а генерал-губернатор Петербурга А. А. Суворов подписался в листе пожертвований в пользу заключенного в крепость Чернышевского.) Вряд ли можно серьезно рассматривать эти отрывочные сведения как доказательство революционности Н. Н. Обручева и его участие в судьбе арестованного брата. В семье Обручевых родственные отношения были достаточно крепкими, родители Николая Николаевича были крестными отцом и матерью В. А. Обручева, крещенного в Нововаршавской цитадели. На основании документов личного архива семьи Обручевых можно утверждать, что Эмилии Францевне Обручевой в хлопотах о сыне помогал не только Николай Николаевич, но и Бычковы, Сеченов и др. родственники, причем не только в 1861–1862 годах, но и во все время, пока В. А. Обручев находился в заключении²²⁶. Освобожден он был в 1872 году. Северную столицу Владимир Афанасьевич сумел посетить лишь в декабре 1878 года. Сам В. А. Обручев счел необходимым отметить дружелюбный прием, оказанный ему главой III отделения С. Е. И. В. К. – ген. – ад. А. Р. Дрентельном – бывшим измайловцем и приятелем Н. Н. Обручева²²⁷. Родные тепло встретили «блудного родственника», успевшего, кстати, восстановить свое положение под огнем турок на Дунае. В. А. Обручев вспоминал: «…с особенной, душевной благодарностью должен упомянуть прием любящей и доброй воспитательницы моих корпусных лет, М. Л. Обручевой (матери Н. Н. Обручева. – О. А.), пожелавшей придать моему возвращению характер семейного торжества, к которому были приглашены все бывшие в Петербурге родные»²²⁸. Дружеские отношения между братьями продолжились – В. А. Обручев даже посещал имение Николая Николаевича во Франции²²⁹. Но это было потом. А 31 мая 1862 года В. А. Обручев был осужден.

Военный министр, крайне негативно относившийся к подобного рода случаям, перечислил в воспоминаниях старших офицеров, подвергшихся революционному или либеральному влиянию, но Н. Н. Обручева среди них нет, хотя «…в 1862 году за политические преступления подверглись формальному следствию и суду до 130 офицеров, в том числе четыре штаб-офицера, 15 капитанов и штабс-капитанов и 111 младших чинов»²³⁰. Думается, что говорить о причастности Н. Н. Обручева к деятельности комитета «Великорусс» можно лишь с большой натяжкой, ибо документов, подтверждающих этот факт, не найдено.