Генерал без армии

«Ладно». - стоя перед одним из уцелевших на стене зеркал, Корио в нижнем белье, колготках, сапогах и юбке наводила красоту с помощью ресурсов мини-косметички, обнаружившейся во внутреннем кармашке мундира. Аккуратным движением подкрасив губы помадой, она завершила процедуру и повернула голову вправо-влево, любуясь эффектом от своих трудов. Великолепно! Жалко, что всю эту красоту придется размазать для имитации слез. Ну не может же девушка, столкнувшись с воплощением абсолютного зла, хотя бы не заплакать? Хотя нет. Это было бы ошибкой. Если зло просто мимо пройдет и только других поранит, Киоми плакать не станет. Разве что от злости, что лисенок вырвался и живым остался. Гадина! С этими змеями не получится побыть ни женственной, ни милой!

Сердито поджав губы, Корио взялась за ювелирные украшения. Золотая цепочка, пара тонких изящных колец и набор серег-гвоздиков из шести маленьких парных цветков, с лепестками из изумрудов, рубинов и сапфиров, с золотыми стебельками и листочками тончайшей работы. Роскошь какая! Да еще и получены без малейших вложений. Цепочка и кольца выданы Единством, во временное пользование, для поддержания имиджа организации. А серьги… серьги подарил нескладный, застенчивый мальчик, познакомившийся с красавицей на приеме у местных богатеев.

«Дурак несчастный. Знал бы он, что думала о нем та, на кого он тратил свое время и такие дикие деньжищи»! — Один за другим, Корио вставила драгоценные цветы в мочки собственных ушей. — «Лучше бы сразу мне подарил! Я бы уж тогда точно порадовалась не тому, что мне удалось балбеса на цену средней квартиры облапошить, а тому, что меня вот так сильно любят, ценят, и ничего не жалеют, чтобы сделать мне приятное»!

«Даже не думай». - встрял Безликий.

«Что»?

«Зашифроваться под Киоми и до прихода новой армии Единства романтически погулять с ее парнем»!

«А я и не думала». - с невинным видом застегивающая на себе легкую белую блузку и заправляющая ее в юбку, лиса стрельнула глазками в сторону своего отражения и на губах ее расцвела игривая улыбка.

«Думала».

«Нет, не думала»! — не повелась Корио на провокацию. — «Ты свои мысли с моими путаешь. Это тебе у нас все лишь бы какое-нибудь безобразие сотворить, а я девочка хорошая, честная, и свой мужской образ подводить не хочу! Он же у меня в отношениях»!

«Жаль. Мальчик-то воспитан считать девушек чем-то вроде прекрасных и воздушных небожителей, боится оскорбить ранимое существо лишней настырностью и нахальством. Двадцать шесть лет, а с девушкой еще ни разу не целовался, не обнимался, и даже за ручки не держался».

«Бедняжка! Не удивительно, что им гадина ядовитая так вертела! Даже после драгоценностей в подарок наградила одним издевательским спасибом и насмешкой о том, какой он хороший»!

«Будем спасать? Или проще прикопать в палисаднике»?

«Нельзя людей прикапывать! И спасти не получится. На день-два задерживаться здесь нам нельзя. В ядовитой железе заряда дней на десять, а нам еще нужно в Северный Альянс успеть, предупредить друзей о бомбах».

«И организовать телеинтервью о сегодняшних событиях. Надо выбрать место где-нибудь подальше от баз Единства, чтоб не подорвали. Эх… жаль».

«Угу». — Корио надела расшитый золотом дамский мундир, застегнула его и поправила шелковый галстук с блестящей брошкой. — «А может все-таки задержимся на денек? Смотри, какая я обалденная офицерша»!

«Так нестерпимо хочется покомандирствовать? Подожди, года через два у нас своя армия будет».

«Ну-у-у, в своей армии совсем по-другому командовать надо. Тут вот можно было бы разных безобразий натворить, всем головы задурить, начальство выбесить, стащить пару сверхсекретных штук и сбежать без боязни каких-нибудь последствий! Вот в мире разговоров было бы»…

«Мелкая ты лиса. Десять лет войны, а тебе все лишь бы играться».

«Если делу не вредит, то почему бы и нет»?

Вдруг, двери лифтовой кабины, у которой мертвая самурайша выбила только верхний люк, закрылись. Кабина поехала вниз.

«Снизу посылают самого малоценного, проверить обстановку». - отстраненно заявил Безликий. — «Жди гостя».

«Ой-ой-ой»!

Корио засуетилась. Вытянула из внутреннего кармана мундира маленькую расческу, привела в порядок успевшие украсить ее голову густые темно-каштановые волосы и сцапала лежавшую у ее ног офицерскую беретку.

— Вот так! — сказала злодейка, украшая голову шелковым убором. — Я — девочка-красавица! И ни одного злющего чудовища здесь нет!