Генерал Бичерахов и его Кавказская армия. Неизвестные страницы истории Гражданской войны и интервенции на Кавказе. 1917–1919

Шаумян в донесениях в Москву настаивал: «Все, кого я уполномочивал вести с ними переговоры, и лица, многие годы знающие его и знакомые с его отрядом, – все уверяли в его порядочности.»²¹¹ Он убеждал центр в том, что «мы должны без колебаний принять его услуги», и часто употреблял термин «использовать» в том смысле, что ему удастся навязать Бичерахову свою волю. Шаумян делал упор на его личных качествах и аполитичности, присущей Бичерахову, как профессиональному военному. Еще не познакомившись с Бичераховым лично, Шаумян явно был им очарован. «Он полковник по чину, старый вояка, много раз раненный, с высохшей правой ногой и недействующей левой рукой, человек с большим обаянием, очень деятельный, по-своему честный, который не подведет», – доносил он Ленину²¹².

В свою очередь, Бичерахов уверял бакинских большевиков в том, что не претендует на власть в регионе, что «ни в политике, ни в социализме ничего не понимает». «Я казак: умею немного воевать, немного понимаю в военном деле»²¹³. Бичерахов как будто чурался политики: «Имейте в виду, я к власти не стремлюсь, если моей работе не будут мешать, то я могу принести пользу. Предупредите, что я разговорами не умею заниматься и не буду»²¹⁴. Свою политическую позицию он формулировал в то время довольно туманно: в Учредительное собрание он не верит, поскольку его решения некому будет проводить в жизнь на местах, пока не укрепится советская власть. Отсюда его тезис: «Вижу спасение в советской власти»²¹⁵. В начале апреля 1918 г. политическую позицию Бичерахов формулировал следующим образом: «Ввиду создавшейся уже на внешнем турецком и внутреннем татарско-бакинском фронтах обстановки… необходимо возможно безболезненней провести в Энзели союзников, которые из Энзели будут поддерживать нашу борьбу против немецкой и турецкой ориентации в Кавказском крае… По моему малому разумению, без поддержки извне погибнет и армянское дело и советская власть и русская ориентация в Баку…» – сообщал он в письме Альхави 7 апреля²¹⁶.

Вопрос о связях Бичерахова с англичанами не мог не стать на повестку дня при обсуждении возможного сотрудничества с большевиками. Шаумян признавал, что в глазах большевистского руководства страны он «наемник англичан» и «это оставляет некоторые сомнения»²¹⁷. В то же время Бичерахов считал сепаратные от англичан действия заранее обреченными на неудачу.

25 апреля он заявил большевикам, что готов взять на себя защиту Баку «в том случае, если мне не будут мешать держать прочную связь с англичанами, так как на этом новом фронте единственную поддержку могут оказать только англичане – и оружием, и патронами, и деньгами, а если понадобится, то и войсками»²¹⁸. Он успокаивал большевиков: «Имею полную гарантию того, что в политическую жизнь страны они не вмешаются. Я полагаю, что их непосредственно приглашать не придется. Но пользоваться в борьбе против панисламизма их оружием и деньгами необходимо»²¹⁹.

Разумеется, Баксовету было хорошо известно о тесной связи Бичерахова с английской миссией. Через союз с Бичераховым они рассчитывали воспользоваться помощью англичан. Прямой контакт с ними, разумеется, сильно дискредитировал бы большевиков. По словам Шаумяна, «без англичан нам не справиться с турками. Но нам подтверждать связь официальную с англичанами равносильно объявлению войны Германии»²²⁰. На его докладе, в котором сообщалось о «неофициальном использовании» англичан, была оставлена резолюция Л.Д. Троцкого, который от имени СНК особо подчеркнул, что бакинцы могут рассчитывать на то, что правительство «приложит все усилия в поддержке вас морально и материально в борьбе за советскую власть»²²¹.

Предварительное соглашение, подписанное от имени Бичерахова поручиком Альхави, имело следующую редакцию: «Бичерахов признает Советскую власть, как Всероссийскую, так и Бакинскую. Бичерахов назначается командующим одной из частей Кавказской Красной армии и находится под контролем комиссара по военным и морским делам Курганова. В операционном отношении он пользуется самостоятельностью, но все его приказы скрепляются подписью комиссара. Временное приостановление или прекращение военных действий зависит от Бакинского Совета Народных Комиссаров. Боевые задачи разрешаются штабом и приводятся в исполнение командующим самостоятельно. Отряд Бичерахова получает содержание от Бакинского Совнаркома на общих основаниях и входит в состав Кавказской Красной армии. Бакинский Совнарком берет на себя содержание всех отрядов, которые могут быть организованы Бичераховым в дальнейшем на Северном Кавказе и которые также войдут в состав Красной армии»²²².

Генерал Денстервилль объяснял желание Бичерахова «сделаться красным» сугубо прагматичными причинами: мол, таким способом он пытается пробраться на Северный Кавказ. «Он говорит своему отряду: мы идем домой через Тифлис по Военно-Грузинской дороге»²²³.