Генерал де Голль и Россия

Не приходится сомневаться, что эти не слишком любезные замечания в адрес основателя «Свободной Франции», предназначавшиеся в первую очередь для Сталина, вносили свою лепту в формирование у советского вождя представления о генерале и определяли отношение к нему. Знал ли сам генерал де Голль о том, какие черты Майский привнес в его портрет, представленный Сталину?

Бесспорно, он осознавал ограниченность признания, полученного от Сталина, – сдержанность в вопросе о территориальной целостности Франции, меры предосторожности, принятые советской стороной с целью согласования своей позиции с позицией Великобритании, – но он понимал также преимущества и цену такого признания. Преимущества прежде всего. Он уже не в одиночку противостоял английскому правительству21. Кто бы ни контролировал его отношения с СССР, он теперь располагал новым партнером в своей игре, что давало ему возможность вести параллельную дипломатию. И он сразу же продемонстрировал, что в переговорах с одним из партнеров считает себя свободным от обязательств по отношению к другому.

Еще одно преимущество решения СССР, которое он приводит в своем комментарии, заключалось в том, «что оно не подразумевало с нашей стороны никакого иного обязательства, кроме того, которое следует из опубликованных текстов, а именно продолжения борьбы до достижения окончательной победы всеми имеющимися в нашем распоряжении средствами»22.

Хотя это признание действительно не предполагало никаких условий, генерал де Голль, не будучи наивным, понимал, что Москва вынашивает далеко идущие планы. Он знал, что будущее французских коммунистов небезразлично тем, с кем он сотрудничал. Он знал, что даже в этот период военных неудач в Москве, а главное в Коминтерне, уже задумываются о политической организации послевоенной Европы. И свидетельствовал о том ряд мер, предпринятых в то же самое время Москвой. Так, что касается Польши, ставшей жертвой пакта, заключенного в августе 1939 г., то в июле 1941 г. в Москве было заключено польско-советское соглашение, признававшее пакт недействительным. Таким образом, открывался путь к польско-советскому примирению. Еще одна жертва пакта 1939 г. – Чехословакия. Здесь не имелось необходимости аннулировать или подписывать какой-либо документ, поскольку президент Бенеш сохранял тесные связи с Москвой. Во Франции ситуация была посложнее. С 22 июня глава Коминтерна Димитров рекомендовал французским коммунистам принять «новую линию», «установить и поддерживать непосредственный контакт с де Голлем и создавать во Франции движение сопротивления вишистскому правительству»23.

Отправка французской миссии в СССР стала для де Голля главным событием конца 1941 г. В качестве руководителя этой миссии он выбрал человека, знакомого со страной. Роже Гарро, профессиональный дипломат, был назначен вторым секретарем посольства в Москве в 1925 г., когда между двумя странами были восстановлены дипломатические отношения. Он проработал в посольстве около двух лет. Впоследствии (в действительности в 1923 г., до работы в посольстве. – Примеч. пер.) ему поручили вести с Москвой и Пекином переговоры о статусе Китайско-Восточной железной дороги, в ходе которых он завязал многочисленные контакты с советскими руководителями, в том числе с Караханом. Опираясь на полученный опыт, Гарро 14 ноября 1941 г. встретился с Богомоловым, послом СССР при Союзных правительствах в Лондоне, чтобы изложить ему цели своей миссии в СССР и обсудить роль коммунистов в Сопротивлении, разворачивавшемся во Франции. Он подчеркивал, даже несколько при этом утрируя, значение коммунистов и их подпольных организаций. Похоже, Гарро стремился скорее произвести впечатление на советского партнера, чем проинформировать его о реальном положении вещей. Да, с лета 1941 г. генерал де Голль рассчитывал, что французские коммунисты, освободившиеся от ограничений, которые накладывал на них германо-советский сговор, станут пополнять силы национального Сопротивления, но по-прежнему относился к ним настороженно. Даже в самый катастрофический период он держал в уме планы СССР и коммунистов по послевоенному переустройству мира и проблемы, которые в итоге возникнут. Организация миссии Гарро оказалась нелегкой задачей. Советское правительство дало на нее согласие 7 декабря 1941 г., но продвижение немецких войск к Москве повлекло за собой эвакуацию государственных учреждений в Куйбышев, на берега Волги, вследствие чего прибытие французов задержалось до марта 1942 г. Тем временем Морис Дежан обсуждал с послом Майским не только деятельность миссии Гарро в СССР, но и участие «Свободной Франции» в военных действиях после открытия на Западе второго фронта. Из этой беседы, из заверений, сделанных Дежаном, Майский сделал вывод, что «Свободная Франция» в полной мере воплощает в себе суть французского Сопротивления и что именно она должна играть ключевую роль в послевоенном восстановлении. И оба сошлись на том, что об идеологии надо позабыть24.