Генерал де Голль и Россия

Это ключевой параграф, поскольку в рамках Европы, существовавшей «на Востоке и на Западе», как говорит декларация, что подтверждает ситуацию, сложившуюся после войны, уважение независимости и невмешательство во внутренние дела другого являются фундаментальными принципами внутриевропейских отношений. Документ также уточнял: «Проблемы Европы должны рассматриваться и обсуждаться внутри континента». В этой перспективе, вне всякого сомнения, хоть и непрямо, но признается послевоенный статус-кво, а нормой провозглашаются межгосударственные отношения на основе равенства. Специфические отношения внутри блоков – социалистическая солидарность – должны уступить место классическим правилам международных отношений. СССР никогда не подписывал подобные декларации. И этот параграф становится для генерала де Голля настоящей победой. Кроме того, специфика декларации – динамическое, а не статичное видение европейского пространства: «Оба правительства считают, что государства континента должны приложить усилия к созданию условий, необходимых для установления атмосферы разрядки между всеми странами, на Востоке и на Западе, так как такая атмосфера способствовала бы их сближению и, как следствие, совместному изучению и урегулированию насущных вопросов», важнейший из которых – германский.

Если генерал де Голль согласился со своими собеседниками взять за основу всех дискуссий Европу в ее границах 1945 г., то взамен он навязал им, и это немаловажно, хоть и отражено на тот момент только на бумаге – в тексте декларации, признание равенства всех государств и видение Европы в перспективе установления разрядки и сближения ее государств.

Концепция генерала де Голля: Европа от Атлантики до Урала и триада «разрядка – согласие – сотрудничество» – четко отражена в декларации. Подчеркнуть единую позицию по Вьетнаму, совместно выразить сожаление об «отсутствии согласия по вопросу об общем и контролируемом разоружении» было гораздо более легкой задачей, чем говорить о равенстве всех государств. Обход вопроса о статусе ГДР, где советские лидеры надеялись добиться от де Голля уступок, на которые тот упорно не соглашался, компенсировался четким определением условий для более широкой и регулярной политической кооперации и указанием конкретных инструментов для сотрудничества в области экономики и культуры.

Этот документ, не являющийся договором, но лишь итогом переговоров и проектом сотрудничества, вне всякого сомнения, разочаровал советскую сторону. Москва хотела бы, чтобы он носил иной статус, статус договора, юридически закрепляющего существование ГДР, что служило бы неопровержимым свидетельством признания непоколебимого европейского статус-кво в долгосрочной перспективе, а не будущей ситуации, которую желаемое де Голлем развитие сотрудничества должно было глубоко изменить.

Можно ли говорить о бесполезности этого визита или определенной наивности генерала де Голля, когда он на него соглашался? Если такой вывод и был возможен в момент, когда ничто не подтверждало, что видение генерала де Голля, принципы разрядки, согласия, сотрудничества могут воплотиться в жизнь и оказывать влияние на ситуацию на европейском континенте, то при взгляде в недалекое будущее, начиная уже с 1967 г., можно констатировать, что у генерала появляются последователи и что идея разрядки, неприемлемая для множества его сотрудников, заинтересует Великобританию, а затем Германию во главе с канцлером Кизингером. Последний сразу же после своего избрания заявил о намерении встретиться с советским премьер-министром. Затем в той же Германии канцлер Брандт в рамках «новой восточной политики» воплотит в жизнь идеи генерала де Голля. Правда, реализовать этот поворот в германской политике будет непросто. Еще до визита генерала де Голля в Москву канцлер Эрхард уже пробовал установить контакты со странами Восточной Европы, исключая при этом ГДР. Он обратился к ним с первым вступительным посланием, которое тут же отклонили все страны Варшавского договора. Но, несмотря на это, Кизингер и Вилли Брандт без колебаний встали на путь, открытый генералом де Голлем в декабре 1966 г., выступая за сближение со странами Восточной Европы, включая ГДР, и эта политика, как мы знаем, увенчается успехом. Основанная на компромиссе, «новая восточная политика» Брандта будет поддержана генералом де Голлем, что станет важным стимулом для немецкого канцлера в ее проведении.