Генерал де Голль

Признаки этого появились задолго до окончания войны. А 19 марта 1945 года к де Голлю явилась делегация от всех групп консультативной ассамблеи и потребовала, чтобы правительство считалось с ее мнением. Де Голль ответил, что власть принадлежит только ему и он будет осуществлять ее от имени Франции и нести ответственность только перед ней, вплоть до проведения всеобщих выборов, которые состоятся после войны. Но вскоре война закончилась, и надо было назначать выборы и решать вопрос о будущем устройстве страны. Де Голль не питал особых надежд на то, что выборы приведут к сохранению или укреплению его власти. Вместе с тем он не пытался сохранять свою неограниченную власть путем отказа от выборов и использования насилия. Он сам объяснял это так: «По всей видимости, мне было бы позволено продолжить существование своего рода монархии, установление которой я в свое время взял на себя и которая была затем подтверждена всеобщим согласием. Но французский народ является таким, каков он есть. Если он чего-то не пожелает, никто не заставит его изменить своей воли… Одна только армия могла бы снабдить меня средствами обеспечить спокойствие страны, подавив сопротивление непокорных. Но подобная военная тирания, установленная силой в мирное время, вскоре же стала бы выглядеть в глазах всех людей непростительной».

Поэтому генерал де Голль, как он и обещал, решил предоставить народу выразить «свою волю» всеобщим голосованием. Только таким образом он считал возможным осуществить свои замыслы, заключавшиеся отнюдь не в простом намерении удержаться у власти. Для этого ему стоило лишь считаться в какой-то мере с правилами парламентской игры и традиционными политическими нравами. Нет, он хотел сохранить власть только при условии ликвидации этой игры и этих нравов, то есть путем резкого ограничения республиканской демократии. Он хотел увенчать свою карьеру созданием такого политического строя, который, по его мнению, в наибольшей степени способствовал бы борьбе за величие Франции. Он мечтал сконцентрировать все физические, интеллектуальные и моральные силы нации для достижения этого величия, то есть для усиления международного влияния Франции. Сделать Францию дисциплинированной, сплоченной вокруг одного идеала возвышения родины и нации, вдохновленной и руководимой одним достойным человеком, естественно, Шарлем де Голлем. Вот цель, которую он поставил перед собой. Де Голль взял многое от монархии, многое от республики, сохранил уважение к основным личным правам и свободам и создал модель, являющуюся, по его мнению, сочетанием всего лучшего, что дал богатый исторический опыт Франции. Правда, осмыслен этот опыт исключительно с личной точки зрения самого де Голля, и идеал государства скроен как раз По его мерке. Этот план государственного строя называли республикой президентского типа, монархической республикой, режимом личной власти и т. п. Ясно, во всяком случае, что он далек от народовластия, от подлинной демократии, требующей участия каждого в управлении обществом. Голлистский проект сильного государственного устройства крайне специфичен, и его функционирование полностью зависит от счастливого, почти исключительного случая, который дает власть человеку, действительно способному быть арбитром, что в классовом обществе практически невероятно; здесь все возможно, и произвол главы государства ничем не ограничен, кроме его собственной воли. Словом, этот проект де Голля предназначался исключительно для де Голля.

Чтобы провести его в жизнь, ему надо было теперь с помощью всенародного голосования предотвратить восстановление Третьей республики и создать Учредительное собрание с ограниченными функциями. Оно должно существовать короткий срок, в течение которого ему предстоит лишь одобрить проект конституции, не вмешиваясь в дела правительства. Референдум 21 октября, казалось, был явным успехом де Голля, однако в тот же день избиратели выбрали в Учредительное собрание 160 коммунистов, 142 социалиста, 30 членов ЮДСР, 152 — МРП, 29 радикалов и 66 разных правых. Все они, даже те, кто на референдуме призывал отвечать так, как хотел де Голль, в той или иной степени отвергали конституционные планы де Голля. Они не считали также, что Учредительное собрание не должно вмешиваться в дела управления. Де Голль понял, что схватка между ним и партиями неизбежна и что он не может рассчитывать на эффективную поддержку. Поэтому де Голль решил, как он вспоминал, что ему «осталось выполнить еще один долг: уйти морально чистым с политической сцены».

Правда, Учредительное собрание оказывало ему исключительные почести. Оно единогласно избрало его вновь главой правительства, теперь уже не временного, и провозгласило, что «Шарль де Голль имеет большие заслуги перед родиной». Но Клемансо в свое время тоже Удостоился такой оценки, после чего его провалили на президентских выборах.